Новости и комментарии

Совсем страх потеряли

За последний год граждане РФ стали бесстрашнее. Но не потому, что ждут скорого конца кризиса: одни поняли, что могут рассчитывать только на себя, а другие -- что ни на что не могут. И эта апатия -- настоящая угроза для будущего страны.

Без страха и упрека

Сказать, что россияне совсем страх потеряли, было бы, конечно, большим преувеличением. Но, по утверждению ВЦИОМа, "уровень актуальности" всех страхов, включенных в "Индекс страхов" россиян, за 2016 год снизился, и повышенные опасения сейчас вызывают лишь два вопроса. Первый -- "международная напряженность, конфликты между странами, военные действия". Второй -- то, что "стали слишком дорогими или исчезли из продажи привычные товары, обесценились сбережения". Россияне, опасающиеся всего прочего (преступности, потери работы, снижения доходов и т. п.), оказались в меньшинстве.

Пытаясь интерпретировать эти данные, следует, однако, помнить, что результаты опросов зависят и от того, как вопрос сформулирован, и от того, что, собственно, под страхом понимается. Если, например, не спрашивать, подобно ВЦИОМу: "Как вы оцениваете вероятность появления следующих проблем в Вашей жизни?..", а впрямую интересоваться у граждан: "Чего вы больше всего боитесь?", главные страхи окажутся другими.

Опросы "Левада-центра", где используется вторая формулировка, страхов, актуальных для большинства, тоже не обнаруживают. Но самым большим неизменно оказывается страх потери или болезни близких (на август 2016-го -- 44,6%, в 2012-м, для сравнения, -- 53,7%), на втором месте -- страх войны (36,1%).

"Сам по себе термин "страх" плохо определен, и разные авторы подразумевают под ним разные вещи,-- констатирует гендиректор консалтинговой компании "Дымшиц и партнеры" Михаил Дымшиц.-- Страхом можно назвать любое негативное ожидание, это допустимо. Но у ВЦИОМа техническая ошибка в формулировке вопроса: здесь используется кроме ожиданий еще и оценка уже произошедших событий. И кроме того, страх -- это то, что может случиться с вами лично: условно говоря, у вас могут возникнуть проблемы со здоровьем, вы можете потерять работу, или Россия может вступить в войну в ближайшие полгода. А "международная напряженность"...

Большинство людей война в Сирии не очень волнует. Они о ней знают, но нельзя сказать, что это страх.

В итоге большая часть показателей (международная напряженность, преступность, стихийные бедствия, беспорядки в стране) касается эффектов медийного содержания. К реальной жизни людей они практически не имеют отношения".

Когда хуже некуда

Граждане, в общем-то, продолжают считать, что страна находится в кризисе (78% на январь 2017-го, "Левада-центр") и это неприятное положение продлится еще не менее года (62%, в том числе 22% убеждены, что последствия кризиса растянутся на многие годы). 26% в опросе "Левада-центра" сочли, что сейчас трудно сказать о будущем что-то определенное. Еще 7% просто затруднились с ответом.

Другие опросы (Nilsen, РАНХиГС) показывают картину ничуть не более оптимистичную.

В опросах ЦБ, правда, "оценка перспектив развития страны в ближайший год" выглядит не так плохо -- значения этой компоненты индекса потребительских настроений второй месяц подряд выше 100 (в декабре 102, январе 114), и это значит, что большинство граждан все-таки склонны считать, что для экономики 2017-й будет относительно "хорошим временем".

Но это именно относительная величина, и подобные "резкие движения" не обязательно говорят о переломе тренда, предупреждает директор проектов ООО "инФОМ" Людмила Преснякова. Такой скачок может быть обусловлен и случайными факторами, и сезонно хорошим настроением после праздников.

"У нас летом произошел некий перелом: люди стали интерпретировать ситуацию как некую "новую норму". А когда страхи отпускают, завышенные ожидания могут возникать просто на фоне отсутствия неблагоприятных факторов и адаптации к ситуации,-- поясняет Преснякова.-- Но в фактическом поведении ничего не изменилось: не стало больше ни тех, кто фактически делает сбережения, ни тех, кто осуществляет крупные покупки,-- эти показатели стоят. Поэтому пока это все радужные ожидания: людям хочется верить, что раз уж они так долго находятся в таком состоянии, должно что-то измениться".

В общем, если дела долго идут хуже некуда, хорошо уже то, что они не начинают идти еще хуже.

При этом представления о том, как стоит распорядиться деньгами, скорее говорят о моральной готовности к тому, что стать хуже еще может: 60% говорят, что свободные деньги надо откладывать, и это максимум за последние годы (правда, 72% респондентов ничего, как обычно, отложить не удается).

Но кроме переориентации потребителей на экономную жизнь, снижения инфляции и сезонно хорошего настроения есть и другие факторы, которые могли оказать влияние на уменьшение страхов, связанных с уровнем доходов и безработицей. И в их числе -- рост вторичной и неформальной занятости.

Умей вертеться

По опросам РАНХиГС (ноябрь 2016-го), вторую работу, регулярные или разовые подработки нашло 27,5% работающих россиян, при этом 12% среди негативных эффектов кризиса отметили переход на неформальную оплату труда.

Переход к неформальной занятости от падения доходов, скорее всего, не всегда спасает -- скорее это средство от полного их исчезновения. Но навык такой занятости неплохо излечивает страх остаться без работы, следует из наблюдений директора Центра трудовых исследований ВШЭ Владимира Гимпельсона.

Страх безработицы, отмечает Гимпельсон, приводит к готовности работать за меньшую зарплату. Но те, кто работает неформально, гораздо реже испытывают подобные страхи, чем все остальные, включая работников госпредприятий, рабочие места которых вроде бы являются более защищенными. Похоже, что "наименее конкурентоспособные или менее склонные к риску работники стремятся занять более защищенные рабочие места".

НАДЕЖДА ПЕТРОВА


/ Ъ-Деньги /
Подпишитесь на наш Telegram-канал SIA.RU: Главное