По данным ВЦИОМ, 53% россиян постоянно следят за курсом рубля к доллару. Банки.ру решил разобраться, как экономисты делают прогнозы динамики валютных курсов и почему эти прогнозы так часто не сбываются.
Проблема курса валют (доллара США и евро) в нашей стране постоянно находится в центре внимания. Обычных граждан это заботит в связи с одним из немногих доступных им средств сохранения, а на отдельных этапах – приумножения сбережений. Предпринимателей, потому что этот показатель напрямую связан с состоянием условий ведения бизнеса. Особенно если речь идет об экспортно-импортных операциях. Правительство – в связи со всеми перечисленными причинами, плюс от этого зависят доходы бюджета и состояние платежного баланса.
В таких условиях попытки прогнозирования соотношения национальной валюты с ведущими мировыми валютами приобретают особую значимость и пользуются повышенным спросом. И недостатка в них нет. Но всегда ли и эти прогнозы выдерживают проверку временем? На коротком промежутке времени ответ, скорее, положительный, чего нельзя сказать о более отдаленных горизонтах. Думается, дело не только в том, что долгосрочные экономические прогнозы в принципе сложны и реализуются не так часто, как хотелось бы. В подходах к прогнозам валютного курса усматривается теоретический и методологический просчет.
Как деньги становятся деньгами
Чтобы разобраться в этой непростой и весьма специфической проблеме, вспомним основы теории денег (валюта – частный случай денег в широком смысле). А теория гласит, что деньги суть продолжение экономических процессов определенной страны. Деньги получают свои свойства – покупательную способность, доверие со стороны граждан и предпринимателей, иностранных контрагентов — вовсе не от центральных банков и не вследствие подписанных законов, пусть даже самых правильных и строгих. Деньги становятся деньгами – устойчивыми, принимаемыми всеми участниками экономических отношений – только тогда, когда хозяйство характеризуется высокой эффективностью, сбалансированностью и динамичностью.
Поскольку деньги являются продолжением внутренних экономических процессов, перенесенных в сферу обращения, на валютный курс оказывают влияние три группы факторов. Первая объединяет фундаментальные, задающие направления долгосрочного тренда соотношения пар сравниваемых денежных единиц. Основные среди них – производительность труда (эффективность производств), гибкость и восприимчивость к новым технологиям, способность к структурной перестройке, темпы роста ВВП, качество управления хозяйственными процессами. Именно они определяют номенклатуру, качество и конечную сравнительную стоимость продукции, определяют ее способность к внешнеторговому обмену. А значит, и закладывают фундамент курсовых соотношений, так называемый паритет покупательной силы (ППС). Он показывает, сколько и каких товаров можно купить на единицу национальной валюты в одной и в другой стране. Или, наоборот, сколько единиц национальной валюты потребуется потратить для приобретения одного и того же набора продуктов (например, батона хлеба, килограмма мяса, пары кожаных ботинок и батистовой блузки).
Вторая группа факторов непосредственно связана с внешнеэкономической сферой. Статистически она отражается в платежном балансе, в который входит результат обмена товарами (торговый баланс, или соотношение экспорта и импорта товаров и услуг) и сальдо движения краткосрочного и долгосрочного капитала между странами. В этом важном документе можно увидеть и переводы заработков иностранных рабочих, и займы корпоративного и государственного уровня, и «горячие деньги», приходящие в страну в поисках повышенной прибыли на кредитном рынке, и инвестиции. Понятно, что в значительной степени результаты воздействия этой группы факторов определяются состоянием экономики, то есть фундаментальными причинами, относящимися к первой группе. Ведь именно они во многом «двигают» деньги через границы. И не только деньги. Товарное наполнение экспорта и импорта зависит не только от наличия природных ископаемых, к чему мы привыкли, а от сравнительных издержек на производство аналогичных товаров. Страны с более эффективным производством (высокими показателями производительности труда) являются поставщиками товаров в те страны, где затраты на их изготовление выше.
И наконец, третья группа — конъюнктурные факторы. Здесь и политические события, и спросовые всплески на валюту, связанные с сезонностью и определенной календарной регулярностью или с экстраординарными событиями, как позитивными, так и негативными.
На поверхности именно эти факторы и определяют непосредственный повседневный спрос на ту или иную валюту. И поэтому именно они принимаются во внимание подавляющим числом предсказателей. Бесспорно, их воздействие игнорировать нельзя. Но надо иметь в виду и то, что во многом само наличие этих факторов определяется действием фундаментальных экономических и внешнеэкономических. Из твердо стоящей на ногах экономики капиталы не уходят, рабочие не уезжают, заимствования на иностранных рынках не переходят разумные пределы и не являются жизненно необходимыми.
Как курс становится курсом
Таким образом, на практике складывается следующий алгоритм курсообразования – фундаментальные факторы определяют долгосрочный тренд движения валютного курса (на основе меняющегося соотношения ППС), а конъюнктурные «отвечают» за колебания курсовых показателей вокруг тренда. ППС выступает якорем, центром притяжения валютного курса, от которого он может отклониться в ограниченных пределах.
Соответственно, вмешательство регулятора, стремящегося управлять валютным курсом посредством интервенций, не может радикально изменить ситуацию. Регулятор не в состоянии сделать курс таким, какой кому-то выгоден или какой он по каким-либо причинам желает видеть. В его силах лишь сгладить колебания (или, наоборот, усилить), но не переломить тенденцию. Ведь тенденция формируется в глубинах экономики. А они крайне инертны к переменам и слабо реагируют на кредитно-денежные рычаги (включая валютные интервенции), которые находятся в распоряжении регулятора. Поэтому нередко все усилия регулятора становятся не более чем тратой средств.
По этой же причине прогнозы, строящиеся исключительно на оценке каких-то труднообъяснимых «ожиданий», предполагаемого повышения спроса в связи с «уплатой налогов» или «погашения задолженности», сезоном отпусков и пр., крайне ненадежны и ограничены горизонтом в несколько недель, если не дней.
Западные экономисты, конструируя формулы технического анализа движения валютного курса, крайне редко обращают внимание на фундаментальные факторы. Объяснение очень простое. Большинство стран с популярными валютами имеют близкие показатели качественного состояния экономики, ее эффективности. А раз так, то их можно не учитывать при сравнении пар валют этих стран. Иное дело, когда речь идет о странах с резкими отличиями (например, страны с переходной экономикой и государства с прочными традициями рыночных отношений). В таких случаях учитывать фундаментальные факторы, определяющие тренд, просто необходимо. Формулы и рецепты, дающие хорошие результаты в одних случаях, оказываются малопригодными в ситуации, имеющей принципиально иные характеристики. Хотя и придают солидность трудам прогнозистов.
Как прогнозы становятся прогнозами
Вот так в общих чертах выглядит теория формирования и анализа валютного курса. Теперь ближе к прогнозам. И вновь немного недавней истории. Какими путями рубль вышел на показатели, например, июня 2014 года? Почему вдруг он начал расти с середины прошлого лета?
Во-первых, в экономике ничего не случается «вдруг». Неизбежность падения курса рубля была предопределена общеэкономическими факторами (фундаментальными) – низкими темпами роста, вялостью инвестиционного процесса, структурными проблемами и низкой долей инновационных инвестиций, определяющими низкую эффективность производства. Можно перечислить еще некоторые не менее важные причины, но и этих для понимания вполне достаточно.
Почему же курс не снижался постепенно, в течение всего периода, но после определенного статистического «плато» стал быстро идти вниз, напоминая девальвацию? Жизнь не учебник, где все расписано и последовательно разнесено по главам и параграфам: сначала одна группа факторов, потом другая… В действие фундаментальных факторов активно вмешалась «контртенденция», порожденная внешнеторговыми сделками. Как известно, наш экспорт состоит из энергоносителей, цены на которые в последний период росли достаточно быстрыми темпами. (Важен даже не рост цен, а то, что цены, существовавшие в тот период, были достаточными для обеспечения бюджета и платежного баланса.)
Именно внешнеторговые результаты сдержали и смягчили действие фундаментальных причин. Но отменить их не смогли. Они лишь оттянули их по времени, создав эффект сжатой пружины, которая в конце концов распрямилась и «выставила» котировку рубля на уровень, определенный фундаментальными факторами. (Приблизительно с октября 2012 года по настоящее время график средней цены на нефть можно изобразить практически горизонтальной прямой на уровне 100–115 долларов за баррель. Но с одной существенной оговоркой – с начала и до середины 2013 года отмечается существенное удешевление «черного золота», что, судя по всему, и послужило триггером для девальвации рубля. Внешнеторговую подпорку убрали, и рубль пошел вниз под грузом накопившихся проблем.)
А каков же этот уровень? Точно посчитать, естественно, невозможно. Но получить общее представление – вполне в наших силах. Обратим внимание на кривую изменения курса рубля к доллару за последние три года. Скачки значительные. Но тренд, изображаемый на графике прямой линией с середины 2011 года до лета 2014 года, пересечет вертикальную ось, на которой отмечены котировки, как раз на уровне 34,5 рубля за доллар. Такую же картину, даже с несколько более высокими значениями (около 34,8 рубля за доллар), получим, построив тренд за последний год. Тренды двух периодов сходятся в области близких значений, что дает основание верить в его обоснованность.
Именно такие котировки регистрировались в первый месяц года текущего. А далее начали действовать причины политического характера. Разогретость рынка предшествовавшим активным ростом курса иностранной валюты (после достаточно длительного периода стабильности), отзывы банковских лицензий раскачали ситуацию на торговых площадках, вызвали спекулятивное поведение агентов рынка, что отразилось на дальнейшем значительном снижении курса национальной валюты. К тому же в феврале стали сказываться причины политического характера, так называемый украинский фактор. На экономику России они тогда не оказывали непосредственного влияния, но их психологическое воздействие было несомненным. Спрос на валюту усилился и перерос в легкий ажиотаж, сказавшись на курсе рубля.
Уместно отметить, что такая реакция на «конъюнктурные» факторы характерна для валют со слабой экономикой. Именно они, не имея прочного основания, волатильны и остро реагируют на политические, психологические, поведенческие факторы и прочие «ожидания». А также на информацию из «самых достоверных источников», включая тиражируемые СМИ прогнозы. Собственно понятие «слабая валюта» означает не сами по себе уровни курсовых соотношений, а способность денежной единицы противостоять конъюнктурным факторам.
Нынешний откат рубля на «естественные» позиции объясняется уходом со сцены политических причин, во всяком случае, в их острой форме. Ажиотажная пена спадает, а вместе с ней охлаждается спекулятивный спрос. Однако сохраняется волатильность. В ближайшие месяцы можно ожидать (при условии отсутствия форс-мажора, а он в виде развития украинского кризиса и новой волны санкций возник в июле. — Прим. ред.) колебания рубля вокруг отметки 34,2 за доллар. Такой ориентир дает «выполаживание» кривой котировок за последние месяцы после резкого снижения после пиковых показателей. Причем колебания будут значительными – с амплитудой не менее одного рубля в обе стороны от центрального курса.
Размах колебаний будет определяться в том числе и «гиперреакцией» агентов. Не до конца пришедший в равновесие рынок, сохраняющаяся слабость экономики заставят котировки «проскакивать» границы коридора то в одну, то в другую сторону. Особенно если отклонение от центрального курса будет «набираться» за несколько торговых сессий, что может быть ошибочно принято за начало долговременного процесса и вызвать нервозность агентов рынка. Между тем, чем спокойнее будет политический фон, тем менее размашистыми будут колебания. Многое будет зависеть от продуманной взвешенной политики регулятора. И не в последнюю очередь – информационной, ведь психологические факторы играют не последнюю роль.
Понимая, что долгосрочный прогноз – вещь неблагодарная, все-таки предпримем попытку представить свое видение более отдаленных перспектив. Если не будет перелома в экономике — а пока мы видим малооптимистичные «виды» на рост ВВП (от 0,5% до 1,3% и даже возможность спада в шоковом сценарии), набирающую темпы инфляцию (до 7,8% в годовом выражении за май и накопленная 4,8% за полугодие), отсутствие свидетельств инновационных инвестиций (отдельные факты пока не сложились в мейнстрим) — вполне можно столкнуться с повторением истории, которая наблюдалась в этом году. Фундаментальный накопленный негатив рано или поздно (не более чем через год) продиктует новый равновесный уровень для рубля и жестко переставит цифры на мировом табло котировок. И они будут не в пользу нашей национальной валюты.
Михаил БЕЛЯЕВ, кандидат экономических наук, главный экономист Института фондового рынка и управления, для Banki.ru
Источник: Banki.ru
SIA.RU: Главное
