Напряженная экономическая ситуация, складывающаяся в России, затронула практически все сферы производства, исключением не стала и пушно-меховая отрасль. В Приангарье основным производителем меха является ЗАО «Большереченское». Как отмечает директор предприятия Виктор Винтер, объемы реализации меха по сравнению с прошлым годом упали как минимум на 50%.
Сейчас, с наступлением холодов, в «Большереченском» началась переработка пушнины. В планах до 1 января получить 50-55 тысяч норковых шкурок темного окраса. Более светлые тона будут готовы чуть раньше, темные – немного позже. В этом году, кстати, для улучшения генетики в зверохозяйство завезли из Тверской области около тысячи голов темной норки. Закупить белую нынче не удалось – не было достаточного количества оборотных средств.
Также сейчас ведется и переработка меха песца – к январю удастся получить около двух тысяч шкурок этого пушного зверя. Будет немного и соболя – этот зверек в хозяйстве только третий год, поэтому первый «полноценный урожай» он даст только в следующем году. В этом году был небольшой приплод, но это маленькие партии – 100-150 штук, рассказал Телеинформу Виктор Винтер.
Цена за дециметр норковой шкурки колеблется от 100 до 250 рублей. Причем дороже обойдется коротковолосая норка – на рынке она считается сейчас более модной. Тем не менее, по мнению Виктора Винтера, длинноволосый и средневолосый мех будет актуален всегда: «Сложившимся модным тенденциям проще следовать женщинам, которые живут в южных регионах, где температура зимой не опускается ниже десяти градусов. А в Сибири нужно, чтобы шубы были не только красивые, но и теплые. Хотя в мире тенденции сейчас складываются так, что скандинавы и американцы работают именно на укорочение высоты волосяного покрова».
С реализацией сейчас очень тяжело, признается Виктор Винтер. Упала не только цена, но и объемы, а для производителя это практически фатально: «Если по цене мы готовы уступать – какой-то резерв есть, то падение объемов сбыта – это очень тяжело. Я у себя не могу в регионе продать нужный объем. Приезжают за товаром только мелкие продавцы, которые торгуют на Шанхайке – оборот маленький, поэтому Приангарью нужна площадка для реализации меха».
Напомним, возможность создания на территории региона такой торговой площадки рассматривается уже давно, еще с 80-х годов. Неудивительно: весь соболь, который составляет около 95-99% дикой пушнины, предназначенной для экспорта, добывается в Сибири, 15% шкурок приходится на Иркутскую область. Но так как площадки в регионе нет, много дикой пушнины вывозится за пределы региона – одного соболя не менее 30 тысяч, эта пушнина везется на аукцион в Санкт-Петербург – сейчас он стал практически соболиным, отмечает Виктор Винтер.
Если же посмотреть на ситуацию в мировом масштабе, то легко увидеть, что основным монополистом по поставке пушных изделий сейчас является Китай, резюмировал Виктор Винтер: «Китайские предприниматели на всех аукционах мира – и в Петербурге, и в Копенгагене, и в Хельсинки, в Торонто – скупают более 80% пушнины: своих аукционов Китай не проводит. Зато у Китая есть возможность перерабатывать пушнину на очень высоком уровне и в конечном итоге реализовывать ее в объемах, превышающих закупочные. Однако действительно хорошие меховые изделия Китай в Россию не импортирует: 80% шуб, которые привозят в Россию из Поднебесной, мягко говоря, низкого качества».
Еще один вопрос, который стоит весьма остро в контексте создания пушно-меховой торговой площадки в Приангарье – это переработка пушнины. «В области почти нет никаких предприятий, которые бы занимались ею на высоком уровне. У нас есть несколько цехов по переработке, но качество там оставляет желать лучшего», – отмечает директор «Большереченского».
Поголовье норки пока что в «Большереченском» увеличивать не планируют – нужно реализовать то, что имеется. «Можно утверждать, что объем производства на следующий год будет не выше, чем в этом. Как будет развиваться ситуация дальше – зависит от экономики страны. К слову, кризис 2010 года на пушно-меховой отрасли особо не сказался. Более того, тогда благодаря Минсельхозу региона мы вошли в инвестпроект на 2011-2015 годы. Область выделила софинансирование и помогла поднять производство. Если сравнивать маточное поголовье 2010 года и 2013 года, то увеличение произошло колоссальное – в шесть раз», – говорит производитель.
По словам Виктора Винтера, в целом на поддержку «Большереченского» за пять лет область намерена затратить около 50 миллионов рублей. На эти средства предприятию уже удалось приобрести технику, реконструировать шедовое хозяйство (место, где содержатся животные), холодильники для хранения кормов. Тем самым удалось увеличить производительность. Однако предстоит еще поработать над механизацией процессов кормления, поения животных.
«Если сравнивать оснащение зверохозяйств в Калининградской области и в Сибири, то мы очень сильно отличаемся. Западные коллеги активно осваивают технологии, модернизируют производство. Наши зверохозяйства же 20 лет стояли на месте и не развивались. А сдвинуться с места и активно двигаться вперед с таким курсом доллара, как сейчас – практически неподъемно», – посетовал Виктор Винтер.
В заключение Виктор Винтер заметил: в России потребность мехового рынка в норке – порядка 10 миллионов голов, а все звероводческие предприятия страны производят только около 2 миллионов. «Если даже мы все на 100 процентов продадим произведенный мех, то удовлетворим только 20% потребностей России».
Разбираясь в ситуации, сложившейся на сегодняшний день на пушно-меховом рынке в Иркутской области, Телеинформ решил узнать, во сколько в среднем обойдется местной жительнице норковая шуба. Выяснилось, что стартовая цена на этот предмет верхней одежды в Иркутске в начале зимы колеблется от 50 до 80 тысяч рублей. Самые дорогие шубы из норки продаются в салоне «Меха Сибири» (здесь продаются шубы из меха
местной норки), чуть дешевле можно найти шубу в салоне «Снежная королева» (импорт), а самые низкие цены, пожалуй, на шубы, импортируемые из Китая – от 50-55 тысяч рублей.
SIA.RU: Главное
