Долгое «дно» кризиса. Наталия Орлова – о том, как российской экономике выйти из затянувшейся стагнации

С осени прошлого года российская экономика только и делает, что ищет «дно». Увенчались ли эти поиски успехом – неясно до сих пор. На деловом форуме ALFA BUSINESS WEEK главный экономист Альфа-Банка, руководитель центра макроэкономического анализа Наталия Орлова поделилась с иркутскими предпринимателями своим видением ситуации. Кто стал «спонсором» девальвации в России? Что поможет восстановить экономический рост? И сколько будет стоить доллар к концу года? Главные тезисы доклада Наталии – в нашем материале.

[photo 1]

Нефть и санкции – не главное

– В 2015 году российская экономика упала на 4%, и 2016-й будет вторым годом рецессии. Такая динамика экономики не очень характерна для России: в 1998 и 2008 годах подобные кризисы происходили у нас за один год: за резким падением следовало быстрое восстановление. В этот раз вернуться на траекторию роста в течение года нам не удается.

Почему? Многие говорят, что причина – в санкциях, падении цен на нефть. Но это не ключевая проблема. Главное – это потенциальные темпы роста.

Потенциальные темпы роста – это величина, на которую экономика могла бы расти при полной загрузке своих инвестиционных мощностей и трудовых ресурсов. Так вот потенциальные темпы роста начали замедляться еще с 2008 года, когда стали падать инвестиции, и это замедление является нашей внутренней проблемой. Она, конечно, обостряется влиянием внешних факторов, но не определяется ими.

Сегодня экономисты спорят о темпах роста в 2017 году. Кто-то ждет роста на 1%, кто-то – 2%. Но, так или иначе, все эти прогнозы – не сильно отличаются от нуля.

Что мешает экономике расти

– Потенциальный рост экономики сдерживается, как минимум, тремя факторами: инвестиции, производительность и трудовые ресурсы.

Первое ограничение – инвестиционное. В последние годы уровень инвестиций к ВВП в России колеблется в районе 20-23%, тогда как в других развивающихся странах доходит до 32%. 

Мы недоинвестированная экономика. С 2014 года инвестиции показывают отрицательную динамику, падение продолжается и сейчас: за первый квартал 2016 года они упали почти на 10%. 

Производительность остается низкой. Кризис не позволяет высвободить мощности. Оборудование не успевает обновляться. Ни для кого не секрет, что многие заводы работают еще с советского времени.

Демографическое ограничение оказывает свое влияние еще с 2012 года. Численность населения моложе 20 лет с 1989 по 2012 год сократилась на 14 млн, с 44 до 30. Сейчас это малочисленное молодое поколение выходит на рынок труда и не может заместить выбывающее стареющее поколение. Поэтому если в 2008-2009 годах экономика ответила на кризис ростом безработицы, то в 2015-м этого не произошло. Большого предложения на рынке труда нет.

Работодатели вынуждены в условиях ограниченного предложения трудовых ресурсов повышать зарплату. Номинальные зарплаты, по статистике, выросли на 8% за первое полугодие 2016 года.  

Приоритеты государства начинают меняться

– Низкие темпы роста ВВП заставляют менять парадигму экономической политики, которая наблюдалась в последние годы.

По моим наблюдениям, с начала 2000-х годов правительство основывало свои решения на трех «столпах». 

Первое, и самое важное – желание удерживать на низком уровне государственный долг. 16 лет назад у России были очень большие внешние долги.

Когда цены на нефть пошли вверх, появилась возможность погасить их. С 2006-2007 годов уровень госдолга держится на уровне 10% ВВП.

[photo 3]

Второе – низкая инфляция. Центробанк, напомню, таргетирует ее сегодня на уровне 4%. Я не уверена, что этот ориентир разделяется всеми, но одно очевидно: никто не хочет возвращаться в девяностые, в условия высокой инфляции или даже гиперинфляции. 

Третье – поддержание роста доходов населения. Под этим лозунгом прошли все двухтысячные. До кризиса 2008 года доходы населения показывали двухзначный рост год к году, затем рост стал более умеренным. Тем не менее, государство находило возможность стимулировать рост доходов населения через бюджетную политику. Сейчас ситуация начинает меняться.

Домохозяйствам помощи не ждать

– В 2015 году именно население оплатило кризис и девальвацию. Если в 2008 году потребление домохозяйств сжалось меньше, чем экономика (потому что бюджетная политика была компенсирующей), то в 2015-м оно просело практически на 10%.

Зарубежные эксперты зачастую недоумевают: почему жесткая бюджетная политика не вызывает социального напряжения, недовольства, протестов. Логика населения проста: «Да, стало хуже, но не девяностые же».

[photo 5]

И даже не 2008-й. Текущий уровень потребления на 8% превышает цифры предыдущего кризиса. Именно этот накопленный за последние годы экономического роста «жирок» позволяет экономике и населению переживать такие «штормовые» годы, как сейчас, относительно спокойно.

Почему правительство так себя повело в этот раз, почему сказало: «Стоп, мы не будем индексировать социальные расходы»? Причина кроется в структуре бюджета и его зависимости от нефтегазовых доходов. Когда они росли (напомню, в 2007 году все ждали и прогнозировали цены на нефть на уровне 200 долларов за баррель!), этими средствами можно было щедро делиться, индексировать пенсии и т.д. Но цены на нефть пошли вниз, и государство встало перед выбором: удерживать госдолг на низком уровне или помогать населению. Выбрали первое.

Налоги: готовимся к повышению

– Плата за девальвацию – не единственная жертва, которую придется принести населению, чтобы помочь отечественной экономике. 

Очевидно, что правительство будет искать новые способы, как сбалансировать бюджет. Да, можно проектировать заморозку номинальных расходов на три года, но это неустойчивая мера, нельзя ее растянуть на 5-10 лет. Чего нельзя сказать о налогах.

[photo 4]

Ясно, что все решения по налогам будут приняты после президентских выборов 2018 года. А пока идет дискуссия о том, что именно и как повышать.

На налоги домохозяйств сегодня приходится 4% ВВП. В развитых странах эта доля достигает 14%. И это главный перекос нашей налоговой системы. До последнего времени он компенсировался доходами от нефтяников (11-12% ВВП в бюджет ежегодно), но нефтяная отрасль – не бездонная бочка. Компании строят амбициозные планы по строительству новых трубопроводов, а цены на нефть падают. Поэтому платить повышенные налоги, скорее всего, придется именно населению. 

Есть два варианта – повышение фиксированной ставки подоходного налога (что гораздо проще с точки зрения налогового администрирования) или введение прогрессивной шкалы. 

Кредитный рычаг «сломался»

– С середины 2000-х доступ населения к кредитам стал очень важным аспектом поддержки экономического роста и роста потребления. 

Сейчас на рынок кредитования приходится 13% ВВП, но динамика крайне слабая. В 2008-2009 годах был сильный провал кредитования, но и очень быстрое возвращение к докризисным показателям.

Сейчас просадка более умеренная, но выход на траекторию роста не просматривается. Пока можно говорить лишь о том, что рынок нащупал дно. Как долго он на этом дне будет находиться – вопрос. 

Кредитование считается рычагом для роста экономики. Потенциальный рост низкий, но если запустить кредитное плечо, то можно расти и темпом быстрее, чем потенциальный рост. Однако вряд ли это произойдет. Во всяком случае, банки, специализирующиеся на розничном кредитовании, не стремятся наращивать долю рынка. Да и сами люди не готовы сейчас брать на себя лишние долговые обязательства.

Курс валют – без потрясений

– Динамика курса валют напрямую связана с тем, что происходит в экономике. Если нет экономического роста, то курс, разумеется, оказывается под давлением. 

Хорошая новость на сегодняшний день заключается в том, что волатильность курса существенно снизилась. Если в прошлом году курс «скакал» – то 80, то 50, то в текущем, после того, как прошла значительная девальвация, наконец-то вошел в более приемлемые диапазоны – 60-70 рублей за доллар. 

Больших потрясений с курсом валют я не жду. К концу года доллар, по моим прогнозам, будет стоить 70 рублей, в 2017-м может уйти к уровню 75-80. 

Многое, как и прежде, зависит от цен на нефть. Изменение цены на нефть на 10 долларов за баррель приводит к смещению курса на 5 рублей к доллару. То есть если вы не верите, что цена на нефть останется к концу года на уровне 50 долларов за баррель, а ждете, например, 30 – то значение курса будет не 70, а 80 рублей за доллар. Если же рассчитываете, что цена на нефть уйдет к 70, то курс будет 60 рублей к доллару.

Что дальше?

– Главный вопрос сегодня не в том, какими будут цены на нефть. Некоторые считают, что если цена на «черное золото» вернется к уровню 70 долларов за баррель, мы получим экономический рост в 4%. Это иллюзия. 

[photo 9]

Фундаментальная проблема связана именно с потенциальными темпами экономического роста. Чтобы их ускорить, нужно инвестировать, проводить структурные изменения.

Если мы не инвестируем сейчас, придется ждать 2022 года, когда наладится демографический тренд.

Помощи от мировой экономики ждать тоже нет смысла: в условиях санкций мы не можем надеяться на большой приток капитала извне. Сколько зарабатываем сами – столько и зарабатываем. Рассчитывать можно только на себя.