Что правильно и что неправильно было сделано в кризис, почему финансовым рынкам нужен единый регулятор, в чем основные проблемы пенсионной реформы, что ждет сферу страхования, а также чем полезно создание национальной платежной системы, корреспонденту "Денег" Петру Рушайло рассказал председатель комитета по финансовым рынкам Госдумы Владислав Резник.
Принято считать, что предыдущий год стал годом окончания кризиса. Как бы вы оценили его итоги -- прежде всего с точки зрения действий законодательной и исполнительной власти?
-- С моей точки зрения, абсолютное большинство мер, в том числе в части изменения законодательства, было принято своевременно и правильно. Наверное, единственное, что не следовало делать в кризис,-- это управлять торгами в ручном режиме. Прежде всего приостанавливать биржевые торги, как это делала Федеральная служба по финансовым рынкам. Это было недопустимо и подрывало доверие рынка к происходящему и осмысленности действий властей. К тому же, когда торги приостанавливаются в России, они перемещаются в Лондон -- и все. Тогда какой смысл это делать? Второе: примерно в то же время был принят ряд решений по ограничению оборота акций российских эмитентов на западных рынках, что также искажало картину происходящего. К ошибочным мерам, наверное, могу отнести и выделение 175 млрд руб. Внешэкономбанку на интервенции на фондовом рынке. Хотя ВЭБ в итоге и неплохо заработал, все равно мера была явно излишняя и ненужная. Опять-таки потому, что это искажало реальную рыночную картину.
А плавная девальвация?
-- Девальвация -- отдельная тема. Я и тогда председателю ЦБ говорил, что плавная девальвация -- экономически неверное решение. С другой стороны, мне председатель ЦБ отвечал: а зачем нам резервы нужны, если их не использовать в подобных критических ситуациях? Действительно, может быть, это было и не лучшее экономическое решение, но оно позволило избежать многих негативных социальных последствий, давало возможность компаниям подготовиться, спланировать свои бюджеты, расходные обязательства, доходы.
Другое дело, что ликвидность, предоставляемая денежными властями, стала тут же уходить с рынка посредством оттока валюты. Но ЦБ быстро опомнился, погрозил кулаком банкам, напугал, и это быстро прекратилось.
Как оценить то, что за время кризиса выросло присутствие государства в экономике? Прежде всего это выразилось в том, что основным источником средств для перекредитования стали госбанки -- и у них сейчас в залоге едва ли не вся промышленность.
-- То, что именно госбанки стали источником средств, естественно: там ресурсов больше, государство им помогало. Кроме того, были требования к госбанкам увеличивать кредитный портфель на 1-2% в месяц, на них реально давили. Хотя это и смешно: нельзя в процентном отношении требовать увеличения рынка от крупнейших банков. Это же колоссальные деньги. И как покрыть риски заемщиков? И где найти таких заемщиков? Тем не менее мы в этом не одиноки: власти всех стран тем или иным способом заливали рынки деньгами.
Что касается залогов. Если предприятие кредитуется, оно и до кризиса выставляло обеспечение под эти деньги. А потом, я не чувствую, что стало сильно больше присутствия государства. Потому что нефтянка -- она и так у государства, энергетика -- у нас опять создается что-то похожее на РАО ЕЭС в новом виде. Что еще из крупного? Металлургия? Мне не кажется, что там все так уж сильно перешло под госконтроль.
Перед Новым годом была не очень понятная история. Минфин опубликовал проект указа президента о присоединении службы по финансовым рынкам к службе страхового надзора. Потом -- наоборот, о присоединении ФССН к ФСФР. По сути, реанимируется старая идея создания мегарегулятора.
-- Моя точка зрения следующая. Я считаю, что через полтора года у нас будут в соответствии с Конституцией президентские выборы и новое правительство. И в этот момент логично заниматься реорганизацией. Не сейчас.
Что же касается непосредственно вопроса мегарегулятора, то, безусловно, его создавать надо. И я в его функции добавил бы еще и банковский надзор. Поэтому я воспринимаю объединение страхового надзора и надзора за фондовым рынком как правильный и логичный шаг. Главное, чтобы это не произошло автоматически: вот была ФСФР, а стала ФСФР еще с одним отделом. В таком случае это не даст возможности контроля рисков, потому что надо контролировать перетекание рисков из одного сектора в другой, например, если у нас есть ФПГ, в составе которой и страховые, финансовые компании, и банки, и промышленность. Для этого и нужен мегарегулятор.
А пенсионные фонды не должны вливаться в ту же схему?
-- В общем должны, конечно. Более того, честно говоря, я всегда недоумевал, почему ФССН не регулирует НПФ. Потому что для меня НПФ -- это страховщик с одним видом деятельности. Может быть, так сложилось исторически, поскольку многие путают социальное пенсионное обеспечение с пенсионным страхованием.
Кстати, о пенсионном обеспечении. Сейчас идет большая дискуссия о путях пенсионной реформы, начиная с пенсионного возраста и заканчивая схемами выплат.
-- Вопрос увеличения пенсионного возраста -- огромная политическая проблема. Все понимают, что денег не хватает: посмотрите сами, насколько выросли пенсии за последние десять лет. И в какой-то момент эту проблему придется решать. И в какой-то момент придется увеличить пенсионный возраст. На сколько, как, когда -- это все будут плоды политического компромисса. Но то, что придется, очевидно. Если, конечно, цена на нефть не подскочит выше $200 за баррель, если не закроется Суэцкий канал, не прилетят марсиане и помогут или что-нибудь из той же серии не случится.
Но правительство говорит, что пенсионный возраст увеличиваться не будет.
-- Ну, значит, не будет.
Но вы же говорите, что рано или поздно придется.
-- Рано или поздно придется. Но на данный момент правительство определилось: пенсионный возраст подниматься не будет. Это факт. Бояться его увеличения в ближайшую пару лет не стоит. Кроме того, это еще, условно говоря, и счетная задача. Вопрос конкретных параметров пенсионной реформы -- это вопрос расчетов. Здесь многое зависит от продолжительности жизни, от качества жизни, от того, какие средства мы вкладываем в медицину. Пока эти расчеты не проведены, лично я делать окончательные выводы, как должна выглядеть реформа, не готов.
А что происходит сейчас на страховом рынке? Множество участников ушли с него в прошлом году.
-- У нас сознательная политика на усиление требований к страховым организациям. И естественно, не все это выдерживают. И многие уйдут с рынка к 2012 году, к 1 января, когда требования по уставному капиталу будут минимум 120 млн руб., а для тех, кто хочет заниматься любым видом деятельности,-- 480 млн.
Не вырастут ли тарифы из-за этого?
-- Нет. У нас уровень конкуренции избыточный. У нас нет оснований считать, что компаний останется так мало, что из-за этого вырастут тарифы.
А ОСАГО? Страховщики постоянно жалуются на убыточность этого продукта. Очевидно, что с их стороны есть давление.
-- Дело не в том, что ОСАГО -- неокупаемый продукт. В реализации закона есть проблема. Закон принимался в 2002 году -- не учитывается инфляция с 2002 года по нынешний день, и не было индексации тарифа. Поэтому, конечно, проблема с тарифами у страховщиков огромная. Это приводит к отвратительному явлению: многие страховщики перестают платить и отправляют клиентов в суд. И только по решению суда выплачивают страховое возмещение.
Как решить эту проблему?
-- Придется менять тарифы. Правительство не хочет -- ну не готово было до этого момента -- взять на себя ответственность. Значит, будут меняться коэффициенты. Но все равно я могу сказать точно, что это омерзительное явление, когда не платят. А многие не платят не потому, что не хотят, а потому, что мы неподнятием тарифов загнали их в эту ситуацию.
Накануне Нового года финансовый комитет Госдумы выдал довольно жесткое заключение на законопроект о национальной платежной системе, разработанный ЦБ и Минфином. В чем суть претензий? Я, честно говоря, даже не понял, что кроется под этим термином.
-- Во-первых, по моей информации, законопроект полностью был написан ЦБ. Если же о сути претензий, то из того, как это выглядит в законопроекте, я так же, как и вы, не понял, что такое национальная платежная система. Она не описана. Насколько я понимаю, в свое время шла речь о создании национальной системы платежных карт, которая могла бы составить конкуренцию действующим платежным системам, в первую очередь международным, и которая сопрягалась бы с этими международными системами и могла бы использоваться нашими гражданами и за границей.
Для чего?
-- Ну мало ли какая складывается ситуация. Ну вот скажите, зачем нам нужна ГЛОНАСС, когда есть GPRS? Но понятно, что нам нужна ГЛОНАСС, несмотря на то что есть GPRS. Я, скажем, помню, когда бомбили Югославию -- я в Польше в этот момент был,-- вдруг был отключен роуминг. Я не мог, находясь в Польше, никуда дозвониться, и это продолжалось несколько часов. Аналогичным образом на какой-то случай национальная платежная система нужна. И государство вправе иметь собственную карточную платежную систему. Изначально, собственно говоря, так и была поставлена задача. Потом она несколько расширилась, появилась универсальная карта, которая с 1 июля 2112 года должна войти в обиход. Она же будет иметь и банковское приложение. И государство вправе именно через эту систему проводить платежи -- социальные, например.
SIA.RU: Главное
