Одержимое настоящее
Заместитель губернатора Прибайкалья Лариса Забродская верит в иркутский характер
У Иркутской губернии появился шанс, исход которого будет зависеть от осознания ее жителями своей подлинной самобытности, уходящей корнями в далекое и героическое прошлое. История иркутского купечества, сформировавшегося как самостоятельное сословие к концу XVIII — началу XIX веков почти на полвека раньше, чем в целом в России, сумевшего обжить огромные территории и навсегда определившее этой уникальной территории особый путь развития, сегодня должна быть нами переосмыслена не из праздного любопытства, а из жизненной необходимости. Именно сейчас это так важно, потому что нами впервые за долгое время получен карт-бланш на возвращение иркутскому региону статуса центра Восточной Сибири. И не воспользоваться им мы просто не имеем права, потому что ситуация у нас безальтернативная: либо пан, либо пропал. Недавно назначенная на должность заместителя губернатора Иркутской области, но хорошо известная иркутянам Лариса Забродская не сомневается в особом предназначении иркутской территории и ее жителей и верит в то, что инстинкт самосохранения и здоровые, по-настоящему человеческие амбиции позволят нам объединить усилия и вернуть байкальской земле ее подлинное величие и достойное место среди других регионов России.
— Лариса Иннокентьевна, почему вы считаете Иркутск и иркутский регион особой территорией?
— Причин тому множество. И дело не только в истории и географическом расположении. В том, что у нас есть Байкал с его удивительной уникальной энергетикой, в том, что здесь жили декабристы и никогда не было крепостного права, что наш Святитель Иннокентий (Вениаминов), который, не учась в духовной академии, стал митрополитом Московским и Коломенским. В том, что здесь построен самый крупный каскад ГЭС на Ангаре, в том, что здесь был впервые в России всенародно избран губернатор, в том, что этот губернатор, удивительнейший человек и профессионал, отстоял самостоятельность региональной энергосистемы. Все это так. Но для меня, в первую очередь, Иркутск — это люди, это мой дом, где прожиты лучшие, самые яркие и самые экстремальные минуты моей жизни. Мне пришлось уехать на долгие шесть с половиной лет, я не могу сказать, что они были прожиты зря. Но я знаю точно, это была совсем другая жизнь, пусть и во многих смыслах очень полезная, но другая. А сейчас я вернулась домой, и мне так легко дышится, как будто этих тяжелых в психологическом смысле лет и не было вовсе.
— Скажу честно, большинство людей вас не понимает. Многие люди мечтают о такой карьере, как у вас. Вы реализовали в Москве успешный проект, вместе с единомышленниками создали «Атомэнергомаш» как структурное подразделение госкорпорации «Росатом». Прошли путь от трех человек и маленького кабинета до 27 тысяч работающих на 53 предприятиях. Ваша профессиональная самодостаточность ни у кого не вызывает сомнений. И вот после этого размаха — назад, в Иркутск. Извините, но многим людям такое решение кажется не совсем адекватным?
— Я никогда не собиралась оставаться в Москве, даже прописку не меняла, знала, что вернусь домой. Я просто долго ждала, когда к власти в регионе придет человек, в команде которого хотелось бы работать, в которого веришь, который реально может изменить нынешнюю ситуацию. А она весьма неутешительна. За последние несколько лет в результате частой смены губернаторов с нами что-то произошло. Мы как будто утратили правильные ориентиры, приняли навязанные нам чужие правила игры и создавали видимость жизни и деятельности, мы перестали быть настоящими, забыли, кто мы. Как будто это не наша земля, как будто бы мы здесь в гостях, как и все те, кто к нам сюда за все это время приезжал. И сейчас нам необходимо разобраться с самоидентификацией, обратиться к истокам и вспомнить наши традиции и откуда все начиналось. А начиналось все отсюда, когда в 1764 году Сибирь получила статус Сибирского царства со столицей в Иркутске.
Я не верю, а знаю, что нам удастся осуществить масштабные решения, вернуть утраченные позиции, ощущение сильного региона, которое у нас еще совсем недавно было, сделав его форпостом России. На самом деле у нас для этого все есть. Есть человек, который не боится быть настоящим, который решает сложные задачи, а не делает вид, что их решает. Есть ресурсы интеллектуальные, природные, есть историческая память, которая живет в нашем подсознании, и ее никуда не денешь. Необходимо просто изменить целеполагание, ставить перед собой правильные, честные задачи. И поверить в свои силы. Снова поверить в свои силы. Это самое главное.
— В отношении столицы существует много мифов, считается, что там много возможностей реализовать себя, сделать карьеру, заработать деньги. Туда стремятся уехать люди, а те, кто не уехал, завидуют им.
— Все это, может быть, так, сделать карьеру — да, заработать деньги — да, самореализоваться — это смотря в каком смысле. Там все ненастоящее, и поэтому человек теряет себя. Там не любят сильных личностей, там востребованы шоу-личности. Чтобы было комфортно, надо быть менее яркой, менее умной, менее импульсивной, то есть приходилось играть. А для меня это некий напряг. И живя таким образом, человек перестает верить в себя, в свои силы, потому что проверить, испытать себя можно только на пределе сил и возможностей. Только это остается в памяти как самые счастливые моменты — преодоление себя. Но это только когда по-настоящему, когда выкладываешься по полной, когда тебя несет, потому что количество всего, что ты сделал и передумал, переходит в качество, когда Кураж с большой буквы, когда твои Ангелы говорят: ну вот — опять с ножом против танка, надо помочь.
А там проще быть винтиком, равнодушным, незаметным, так легче выжить.
Большой город перерождает человеческие эмоции, они становятся другими, там тяжело дружить, трудно верить и почти невозможно любить людей. Я даже не подозревала, что для этого необходимо прилагать такие усилия. А как без этого можно жить? Ведь это так просто — в человеке увидеть лучшее и сказать ему об этом, потому что после этого ему захочется быть таким, каким его увидели, а от худшего, что есть в нем, может быть, и отказаться. Но делать это там было невероятно тяжело.
— Почему так произошло, почему Москва стала такой? Виной всему деньги?
— И они тоже. Я пыталась ее полюбить, много читала о старой Москве, бродила по памятным улочкам. Сидела на Патриарших прудах, пытаясь увидеть Москву глазами Михаила Булгакова, ходила в Большой театр. Но Большой театр после реставрации стал другим. Не хуже, не лучше. Другой. Почему такое произошло? Думаю, потому что мы слишком легко отказались от наших традиций, от нашей истории. Кто-то нам сказал, что наши родители жили неправильно. Разве можем мы судить, правильно или неправильно они жили? Это была их жизнь, и они были счастливы. Нельзя отказываться от своего прошлого, тем более его не осознав. Это предательство.
Москва для всех разная. Я даже думала, кто-нибудь провел бы эксперимент. Суть его в том, чтобы опросить пять разных людей описать их жизнь в Москве: олигарха, интеллигента, гастарбайтера, пенсионера и рабочего. И уверена, что услышав их ответ, мы подумаем, что все они живут в разные годы, в разные эпохи, в разных городах. Каждый из этих пяти человек будет исповедовать различные ценности и иметь несовместимое с другими мировоззрение. Это какое-то жуткое наслоение параллельных миров. Нет цельности, и от этого человек ощущает себя разорванным на мелкие кусочки.
Но я благодарна Москве, за то что она меня, как и многих, живущих в ней, обрекла на одиночество. Оно позволило мне многому научиться, прочитать огромнее количество книг, переосмыслить серьезные вещи. С другой стороны, это была хорошая школа кулуарной, лоббистской борьбы, когда есть возможность увидеть изнутри механизмы принятия решений на высоком уровне. Поэтому я не могу говорить, что эти годы были прожиты зря.
— Что же нам теперь делать, как осуществить этот качественный скачок в будущее, как нам вернуть утраченные форпосты и былое величие региона, как навести нам порядок в нашем доме?
— Много и очень много работать. Планомерно, последовательно, осознанно и, главное, масштабно. Очень трудно представить, в какой сложнейшей ситуации находилась область еще полгода назад. Мы были двоечниками во всех министерствах и ведомствах, мы заявлялись на какие-то гроши, но и те не осваивали. Мы перестали себя уважать, поэтому цели и задачи были у нас мелкие, в плане «как бы чего не вышло». У губернатора сейчас трудная задача — не просто изменить всю парадигму действий и работы, но и поменять менталитет людей, которые уже привыкли работать, не решая задач. Мы много лет говорим о том, что БЦБК не место на Байкале, все это понимают, но ничего не предлагают, а что взамен? Еще 20 лет назад при губернаторе Юрии Ножикове поднимался этот вопрос. Для решения этой масштабной проблемы мы должны сгенерировать уникальное предложение, достойное Байкала, такое, которое будет интересно не только нам, но и миру. Мы подготовили материалы по проведению сессии кафедр ЮНЕСКО в Иркутске, на которой предлагаем обсудить создание лабораторий экологии человеческой жизни, решаем вопрос по созданию на Байкале музея современного искусства по предложению бурятского скульптора Даши Намдакова, большого образовательного центра по изучению воды. Наше преимущество в том, что у нас нет выбора. Мы можем только оттолкнуться от дна, где мы находились, и стать тем, кто мы есть на самом деле — сильным регионом сильной России.
Светлана Батутене
SIA.RU: Главное
