В 2016 году из-за пожаров Иркутская нефтяная компания была вынуждена остановить производство. В 2019 году ситуация с возгораниями в регионе сложилась еще более критическая. Тем не менее, все это лето ИНК удалось отработать без остановок и потерь. Какие уроки компания извлекла из ситуации 2016 года? Как удалось обеспечить непрерывность производства в условиях задымления? Над какими рисками работает компания сейчас? Эти вопросы обсудили на Байкальском риск-форуме.

Слева направо:
Дмитрий Зотов, начальник центральной инжнерно-технологической службы ИНК,
Руслан Салихов, заместитель главного инженера ИНК,
Вадим Мухутдинов, главный энергетик ИНК.

Когда дым страшнее пожара

Ситуация с пожарами в Восточной Сибири в последние годы только усугубляется. Ранее для ИНК проблема возгораний в тайге не стояла так остро: в 2014 году компания участвовала в тушении трех очагов в районе объектов ИНК, в 2015 году – в тушении одного. Однако в 2016 году ситуация обострилась.

«Беда пришла оттуда, откуда не ждали, – рассказывает Руслан Салихов, заместитель главного инженера ИНК. – Начало пожаров в 2016 году в Иркутской области пришлось традиционно на середину июня, порядок действий был определен, все лето мы неплохо справлялись с защитой объектов от влияния пожаров, к концу августа казалось, что ситуация стабилизировалась».

Однако в это же время ситуация с пожарами в Красноярском крае, на границе с Иркутской областью обострилась, на объектах ИНК появился дым. 18 сентября из-за высокого уровня смол в загазованном воздухе у ИНК произошла остановка газотурбинных электростанций. После остановки энергокомплекса все объекты хозяйственно-бытового обслуживания был отключены: общежития, столовые, медпункты остались без света. На тот момент на Ярактинском месторождении находились более 3 тысяч человек.

По словам Руслана Салихова, в течение суток были подключены дизельные электростанции, восстановлено электроснабжение объектов хозяйственно- бытового назначения (общежития, столовые, АБК и т.д.), обеспечена работа насосов внешней откачки с объектов подготовки УВС на ПСП, так как часть скважин продолжила работать в режиме фонтанирования. В связи с отказом части генерирующих мощностей, полностью запустить фонд скважин удалось к 10 октября, ввести в работу последний буровой станок в начале декабря.

Последствия для компании были существенными: снижение объемов добычи, недополученная прибыль, затраты на восстановление генерирующих машин, простой буровых установок, смещение сроков ввода новых. Вся деятельность ИНК, связанная с перспективным развитием месторождения, была ограничена.

Боролись не с тем риском

Причина, по которой турбины вышли из строя в том, что они не были рассчитаны на работу в условиях задымления, поскольку мелкодисперсионные продукты горения – смолы – моментально оседают на лопатках турбин и приводят к крайне нежелательным последствиям.

«В физике турбин это явление называется помпаж, – объясняет Вадим Мухутдинов, главный энергетик ИНК. – Именно по этой причине мы потеряли две турбины, остальные турбины остановили по  условиям критического состояния газовоздушных трактов. Важно понимать, что источником электроснабжения почти всех активов ИНК служит автономная генерация, т.е. питаться от сети нет возможности, соответственно, когда турбины вышли из строя, электроснабжение прекратилось».

Вадим Мухутдинов, главный энергетик ИНК.
Фото: Евгений Козырев

Почему это произошло?

Если посмотреть на ситуацию с точки зрения риск-менеджмента, то, по мнению Вадима Мухутдинова, компания боролась не с тем риском.

«Мы были готовы к риску повреждения оборудования в результате пожара, с этим мы успешно справлялись, – говорит он. – А риск того, что оборудование может быть повреждено в результате задымления, не рассматривали. Существовали меры предупреждения, но их оказалось недостаточно. Как только задымление достигло критических пределов, фильтры не справились, промывочная жидкость тоже, остановить оборудование на эндоскопию мы не могли себе позволить, поэтому произошел помпаж. В результате мы потеряли две турбины и потом понесли серьезные затраты на дорогостоящий ремонт».

Выводы сделаны

Компания провела серьезную работу над ошибками. Новый риск – выход из строя турбин из-за продуктов горения – идентифицировали и проработали новые меры профилактики неисправностей. Например, изменили систему фильтрации воздуха, с помощью завода-изготовителя подобрали промывочную жидкость, которая справляется с агрессивной средой и эффективно отмывает смолу с лопаток. Кроме того, была разработана уникальная программа мониторинга, которая позволяет по косвенным параметрам работающей машины отследить, насколько загрязнен газовоздушный тракт.

«Все эти меры помогли нам пережить гораздо более критическую задымленность в 2019 году, – рассказывает Вадим Мухутдинов. – Мы не потеряли ни одной машины, не вводили ограничений, дополнительные меры полностью себя оправдали».

В 2019 году ситуация с пожарами действительно была сложнее. Если в 2016-м в зоне объектов ИНК было 28 лесных пожаров, то в 2019-м – 43. Площадь возгораний три года  назад составляла 12 га, а в этом году  – почти в 3 раза больше, 32 га. В 2016-м компания работала в условиях задымления 12 дней, в 2019-м – 22 дня.

«Хотя оборудование отработало без ограничений,  с точки зрения рисков в 2019 году мы столкнулись с новой ситуацией, – отметил Дмитрий Зотов, начальник центральной инжнерно-технологической службы ИНК. – Даниловское месторождение – полностью автономное, самолеты туда не летают, вертолеты не летают, есть только река. В условиях задымления именно речным транспортом мы воспользовались, чтобы осуществлять экстренную перевозку людей».

Дмитрий Зотов, начальник центральной инжнерно-технологической службы ИНК.
Фото: Евгений Козырев

«Мы научились успешно бороться с обычными лесными пожарами, находящимися вне зоны расположения объектов компании, задымлением, действиям в условиях автономности объектов, обеспечивать жизнедеятельность объектов, минимизировать воздействие дыма на здоровье персонала – рассуждает Руслан Салихов. – Единственный сценарий, к которому мы пока не совсем готовы – это верховые пожары. Сейчас мы прорабатываем дополнительные мероприятия по уменьшению их влияния на объекты компаний: закупаем технику для увеличения минерализированных полос, вездеходы для перевозки воды для тушения пожара. Это риск, над которым работаем. Для себя мы поняли, что победить все пожары в Иркутской области и Красноярском крае мы не сможем, но мы должны научиться жить и работать безопасно в этих условиях, как научились жить и работать в условиях низких температур».