Бензиновый кризис вчера стал объектом пристального внимания правительства. "В результате дефицита нефтепродуктов на биржевых торгах необоснованно растет цена",-- доложил премьеру вице-премьер Игорь Сечин, с утра обсудивший тему на комиссии по ТЭКу. Он предложил запретить нефтяным компаниям заключать на бирже сделки с аффилированными структурами. "Объемы на бирже должны реализовываться независимым сетям",-- пояснил вице-премьер. "Дело не в дефиците! Дело в сговоре!" -- поправил его Владимир Путин. "Они договариваются между собой, тут же отдают на биржу небольшое количество, тут же в один удар все скупают, и все -- дело с концом. Это все не имеет смысла",-- заявил премьер, поручив Игорю Сечину совместно с Федеральной антимонопольной службой (ФАС) дополнительно ужесточить контроль за нефтекомпаниями.
Напомним, версия о том, что топливный кризис в конце апреля 2011 года спровоцировали нефтекомпании, практически обязанные с марта продавать на бирже (преимущественно СПбМТСБ) 15% собственного производства нефтепродуктов, выдвигалась независимыми трейдерами уже в момент его начала. Впрочем, эта версия объясняла бы закрытие только независимых сетей АЗС, но не дефицит топлива в сетях "Роснефти", "Газпром нефти", ТНК-ВР и их джобберов в ряде регионов. Версию о "сговоре" в первый день кризиса обнародовало и руководство ФАС, но затем ведомство стало более осторожным в комментариях. Теперь же "сговор" объявлен основной причиной происходящего -- а нефтекомпаниям грозит новое "ужесточение контроля".
Еще за несколько часов до заседания президиума у Игоря Сечина также обсуждалась та же версия -- но в менее жестком виде и как одна из нескольких. Мало того, Игорь Сечин с утра пояснил: "Нельзя отрицать влияния на наш внутренний рынок объективных факторов -- таких как новая конъюнктура на мировых сырьевых рынках". Хотя, не называя компаний, господин Сечин подчеркнул, что в ряде случаев речь идет об их "недобросовестном поведении".
Выход компаний на СПбМТСБ действительно повлиял на происходящее, но не только через "сговор" и адресные сделки, допускающиеся на бирже в Санкт-Петербурге,-- он нарушил сложившуюся систему логистики сбытовых подразделений компаний. "Отсечение" сетей независимых АЗС, видимо, происходило как умышленно, так и естественным путем -- мелкие региональные потребители до биржи просто не доходили. Сама же по себе биржа позволяла нефтекомпаниям и увеличить экспорт топлива -- как через аффилированные структуры, так и через независимых трейдеров: де-факто вывод на биржу 15% производства выводил эти объемы из-под прямого контроля нефтекомпаний и правительства, надзирающего за ними.
Два других фактора, определивших картину топливного кризиса, вчера в Белом доме практически не обсуждались. Главная причина -- в феврале премьер Владимир Путин потребовал от крупных компаний снизить цены на своих заправках. При этом оптовые цены, по которым у НПЗ покупали бензин независимые АЗС, по-прежнему определялись экспортной альтернативой и росли вслед за мировыми ценами: снижение рентабельности сетей АЗС стало почвой для апрельских событий. Вторым фактором стало введение с 2011 года более жестких требований к бензину на уровне "Евро-3" -- некоторые нефтяные компании не успели модернизировать НПЗ и оказались не готовы к производству высококачественного бензина. Запрещенный к реализации в РФ бензин "Евро-2" пошел на экспорт -- в первом квартале 2011 года экспорт бензина вырос на 50% . Таким образом, на рынке образовался дефицит предложения, который в условиях "зажатых" цен лишь усилился. И лишь третьим фактором стала "рекомендация" правительства довести объем биржевых продаж на СПбМТСБ до 15% от производимых нефтепродуктов -- это решение дестабилизировало рынок, который без него приходил бы к дефициту медленнее.
Сам по себе топливный дефицит уже постепенно сокращается естественным путем -- ростом цен на бензин.
Впрочем, обнародованные вчера угрозы проблему решить, видимо, не смогут. Отказ от "адресных" сделок на СПбМТСБ вряд ли позволит быстро восстановить логистику у независимых АЗС, а ограничения на экспорт сырой нефти лишь увеличат рентабельность НПЗ. Поиски же "сговора" на рынке топлива лишь усилят проблемы нефтекомпаний и создадут новые причины для роста цен на топливо в среднесрочной перспективе.
Александр Гудков, Дмитрий Бутрин
Напомним, версия о том, что топливный кризис в конце апреля 2011 года спровоцировали нефтекомпании, практически обязанные с марта продавать на бирже (преимущественно СПбМТСБ) 15% собственного производства нефтепродуктов, выдвигалась независимыми трейдерами уже в момент его начала. Впрочем, эта версия объясняла бы закрытие только независимых сетей АЗС, но не дефицит топлива в сетях "Роснефти", "Газпром нефти", ТНК-ВР и их джобберов в ряде регионов. Версию о "сговоре" в первый день кризиса обнародовало и руководство ФАС, но затем ведомство стало более осторожным в комментариях. Теперь же "сговор" объявлен основной причиной происходящего -- а нефтекомпаниям грозит новое "ужесточение контроля".
Еще за несколько часов до заседания президиума у Игоря Сечина также обсуждалась та же версия -- но в менее жестком виде и как одна из нескольких. Мало того, Игорь Сечин с утра пояснил: "Нельзя отрицать влияния на наш внутренний рынок объективных факторов -- таких как новая конъюнктура на мировых сырьевых рынках". Хотя, не называя компаний, господин Сечин подчеркнул, что в ряде случаев речь идет об их "недобросовестном поведении".
Выход компаний на СПбМТСБ действительно повлиял на происходящее, но не только через "сговор" и адресные сделки, допускающиеся на бирже в Санкт-Петербурге,-- он нарушил сложившуюся систему логистики сбытовых подразделений компаний. "Отсечение" сетей независимых АЗС, видимо, происходило как умышленно, так и естественным путем -- мелкие региональные потребители до биржи просто не доходили. Сама же по себе биржа позволяла нефтекомпаниям и увеличить экспорт топлива -- как через аффилированные структуры, так и через независимых трейдеров: де-факто вывод на биржу 15% производства выводил эти объемы из-под прямого контроля нефтекомпаний и правительства, надзирающего за ними.
Два других фактора, определивших картину топливного кризиса, вчера в Белом доме практически не обсуждались. Главная причина -- в феврале премьер Владимир Путин потребовал от крупных компаний снизить цены на своих заправках. При этом оптовые цены, по которым у НПЗ покупали бензин независимые АЗС, по-прежнему определялись экспортной альтернативой и росли вслед за мировыми ценами: снижение рентабельности сетей АЗС стало почвой для апрельских событий. Вторым фактором стало введение с 2011 года более жестких требований к бензину на уровне "Евро-3" -- некоторые нефтяные компании не успели модернизировать НПЗ и оказались не готовы к производству высококачественного бензина. Запрещенный к реализации в РФ бензин "Евро-2" пошел на экспорт -- в первом квартале 2011 года экспорт бензина вырос на 50% . Таким образом, на рынке образовался дефицит предложения, который в условиях "зажатых" цен лишь усилился. И лишь третьим фактором стала "рекомендация" правительства довести объем биржевых продаж на СПбМТСБ до 15% от производимых нефтепродуктов -- это решение дестабилизировало рынок, который без него приходил бы к дефициту медленнее.
Сам по себе топливный дефицит уже постепенно сокращается естественным путем -- ростом цен на бензин.
Впрочем, обнародованные вчера угрозы проблему решить, видимо, не смогут. Отказ от "адресных" сделок на СПбМТСБ вряд ли позволит быстро восстановить логистику у независимых АЗС, а ограничения на экспорт сырой нефти лишь увеличат рентабельность НПЗ. Поиски же "сговора" на рынке топлива лишь усилят проблемы нефтекомпаний и создадут новые причины для роста цен на топливо в среднесрочной перспективе.
Александр Гудков, Дмитрий Бутрин
SIA.RU: Главное
