Минэкономики опять покусился на святое: ради масштабных госинвестиций в инфраструктуру он хочет раскупорить кудринскую кубышку. Минфин привычно сопротивляется

Минэкономики опять покусился на святое: ради масштабных госинвестиций в инфраструктуру он хочет раскупорить кудринскую кубышку. Минфин привычно сопротивляется. Борьба между ведомствами за сотни бюджетных миллиардов в самом разгаре.

ЕВГЕНИЙ СИГАЛ, АЛЕКСАНДР ЗОТИН

Уснувший Цербер

В конце января Госдума приняла в первом чтении законопроект о создании "Росфинагентства" (РФА), которому передадут управление суверенными фондами, пенсионными накоплениями и частью госдолга. Возможность учреждения такой структуры в правительственной и экспертной среде обсуждалась в течение нескольких лет, окончательное решение принял в июне прошлого года Владимир Путин: в Бюджетном послании он поручил правительству запустить работу агентства уже с начала 2013 года. Если законопроект пройдет через Госдуму без существенных изменений, под управлением РФА окажется гигантский объем средств.

Во-первых, это Резервный фонд: на 1 февраля там скопилось 2,6 трлн руб., или почти 4% ВВП. Это с учетом 700 млрд руб., которые перевел туда Минфин по итогам 2012 года. Во-вторых, Фонд национального благосостояния (ФНБ): в нем -- 2,7 трлн. В-третьих, к РФА перейдет управление частью госдолга в форме ОФЗ и других облигаций на 4,5 трлн руб. В-четвертых, пенсионные накопления "молчунов" в ВЭБе, это еще 1,4 трлн. В сумме -- более 11 трлн. Оговоримся, подсчет не вполне корректен: активы, конечно, нельзя складывать с пассивами. Зато он дает представление о финансовых потоках, которые пойдут через РФА.

Основная цель создания РФА -- повышение качества управления и доходности государственных накоплений, появление разнообразных стратегий для их инвестирования. Сейчас средства бывшего Стабфонда находятся под управлением ЦБ и инвестируются столь же консервативно, как и золотовалютные резервы,-- в надежные и высоколиквидные бумаги (в основном, в облигации развитых экономик), но с низкой доходностью. Это же резервы, главное тут -- сохранность. Тем более что на их страже многие годы стоял теперь уже бывший министр финансов Алексей Кудрин.

Распечатали резервы только в кризис.

После завершения острой фазы кризиса на резервы покушались не раз -- и отраслевые лоббисты, и патриотичные финансисты, которые предлагали направлять накопления то на великие стройки, то на поддержку российского фондового рынка. Но, как и в докризисные времена, Минфину удавалось отражать их атаки. Брешь в обороне пробил Владимир Путин: в декабре прошлого года он заявил, что подушка безопасности сформирована, и уже в 2013 году можно вложить 100 млрд руб. из средств ФНБ в ценные бумаги, имеющие отношение к реализации инфраструктурных проектов.

По сути, именно в связи с этим поручением работа Минфина по созданию РФА возобновилась. Но как только появился ручеек, нарисовались и другие претенденты. "Мы ставим вопрос о том, чтобы создать внутри бюджета специальный фонд, который будет ориентирован на решение задач, связанных с инвестициями,-- сообщил 30 января глава Минэкономики Андрей Белоусов.-- Пока речь идет о механизмах использования части нефтегазовых доходов, которые аккумулированы в Резервном фонде, в рамках реализации инвестиционных программ".

Белоусов напомнил, что в свое время благодаря инвестфонду Минэкономики удалось создать нефтехимический кластер в Татарстане и ускорить строительство Богучанской ГЭС.

Назвал Андрей Белоусов и первого претендента на пенсионные накопления "молчунов" в ВЭБе: "РЖД представили проектов на 100 млрд руб., их можно реализовывать за счет пенсионных денег".

На эти 2%

Но счет госинвестициям, видимо, пойдет скоро не на сотни миллиардов, а уже на триллионы. Кубышка распечатана, а Минэкономики предлагает смягчить "бюджетное правило". Напомним, что правило, принятое в декабре 2012 года, устанавливает неподлежащий расходованию размер Резервного фонда на уровне 7% ВВП. На этой цифре настоял Минфин. "Мы внесли предложение снизить соответствующую норму с 7% до 5%, а 2% -- образуют фонд (Фонд развития.-- "Деньги"), и я не считаю это, кстати, ослаблением бюджетного правила. Я считаю, что к бюджетному правилу это вообще никакого отношения не имеет",-- заявил Андрей Белоусов.

Министру не нравится даже само словосочетание "смягчение бюджетного правила": "Потому что можно смягчить бюджетное правило и ничего не решить, а можно чуть-чуть модернизовать и при этом решать задачи. Весь вопрос в том, куда эти средства будут направлены". Есть что-то суеверное в том, что министр не хочет называть смягчение смягчением, будто оно перестанет от этого быть таковым. А на что потратят деньги из Резервного фонда, особенно в таком количестве, вопрос совсем не праздный. Тем более что часть этих инвестиций окажется невозвратной.

"Наши расчеты показывают, что без расшивки узких мест в транспортной инфраструктуре мы не сможем обеспечить рост больше чем 3% ВВП. Но в транспортных и инфраструктурных проектах либо большие сроки окупаемости с низкой рентабельностью, либо вообще эти вложения невозвратные",-- говорит Белоусов. По замыслу властей снятие инфраструктурных проблем на транспорте улучшит инвестиционный климат, откроет новые возможности бизнесу, приведет к повышению производительности труда и даст дополнительный рост ВВП.

Идеи Минэкономики нравятся не всем. Сильнее всего возражает традиционный оппонент этого ведомства -- Минфин. За последние дни его глава Антон Силуанов уже несколько раз в довольно жесткой форме выступил против попыток покуситься на недавно одобренную бюджетную конструкцию. Главным образом его возражения сводятся к тому, что наращивание бюджетных расходов приведет к срыву планов довести к 2018 году уровень инфляции до 3-4% в год.

Ну и, конечно, не надо забывать о мировом опыте.

Голый остров

Форма инвестиций суверенных фондов зависит от толерантности к риску и потребности в краткосрочной ликвидности. А для стран с сырьевой зависимостью, которые и создают обычно такие фонды, характерны резкие колебания в доходах бюджета. Поэтому наиболее разумной стратегией становится так называемая контрциклическая политика: сбережение средств в "тучные" годы и использование в "тощие".

Для большинства суверенных фондов инвестиции в национальную экономику -- табу. Такие вложения порождают инфляцию, экономика не способна их переварить. Плюс весьма велики коррупционные риски, особенно для стран с низким качеством госуправления.

Самое известное исключение из этого правила -- сингапурский фонд Temasek: четверть его портфеля ориентирована на внутренние инвестиции. Но его успех был бы невозможен без жесточайшей борьбы с коррупцией, которую вел отец сингапурского чуда премьер-министр Ли Кван Ю.

Еще один пример -- китайский фонд China Investment Corporation (CIC), созданный в 2007 году с намерением повторить успех Temasek. Половина инвестиций должна была направляться в зарубежные активы, половина -- во внутренние. Итоги пока неутешительны: CIC купил долю в американской финансовой компании Blackstone Group и почти 10% акций банка Morgan Stanley. На пике докризисных цен. Внутренние инвестиции CIC тоже сомнительны: например, фонд вложился в госкомпанию China Railway Engineering Corporation, при этом известно, что инвестиции в железные дороги в Китае чудовищно раздуты и в перспективе могут оказаться убыточными.

Весьма поучительна история одного из первых в мире суверенных фондов -- Nauru Phosphate Royalties Trust. В него крошечное островное государство Науру с населением меньше 10 тыс. человек направляло часть доходов от продажи фосфатов -- других полезных ископаемых в стране не было. В какой-то момент объем фонда составлял почти миллиард долларов. Но фосфаты ожидаемо кончились, а инвестиции фонда были абсурдными (например, Науру зачем-то понадобилась собственная международная авиакомпания), и в результате страна из богатейшей быстро превратилась в бедный голый остров, живущий на подачки Австралии и США.