НЭП 2.0: об обороне и наступлении
Конфронтация с Западом уже стала реальностью "посткрымской" эпохи. В статье, написанной специально для "Ъ", экс-лидер партии "Гражданская платформа" МИХАИЛ ПРОХОРОВ рассматривает этот вызов для российской экономики как повод решить многие давно назревшие проблемы и соответственно получить шанс на серьезный рывок.
Проведение собственной независимой политической линии, особенно в условиях жесткого геополитического противостояния, невозможно без экономической мобилизации. Главными задачами этой мобилизации являются поиск новых внутренних источников экономического роста; повышение иммунитета к санкциям; повышение экономически обоснованных доходов населения и внутреннего спроса. При проведении экономической мобилизации придется перестать называть объективные экономические реалии непопулярными мерами. Мы говорим об ограничении социальных расходов уровнем роста производительности труда, конкуренции, снижении издержек, увязке пенсионной системы, социального страхования и трудовых отношений.
Мы ведь не отвергнем законы тяготения, даже если ими будет недовольна большая часть наших сограждан. Экономические законы столь же объективны и неоспоримы, как и законы природы, и их нужно учитывать, а не пытаться ими пренебречь.
Исторический опыт привычно подсказывает силовой и административный способ мобилизации, который в нынешних условиях невозможен (хотя бы в силу демографических проблем), так как подразумевает использование рабской армии труда через механизм политических репрессий и полное пренебрежение к человеческому ресурсу.
Движение Back to the USSR не принесет хозяйственного возрождения. Нам, если хотите, нужна новая экономическая политика и новые нэпманы. Государство долго пыталось толкать общество вперед -- сейчас инициатива должна перейти к обществу. Если этого не удастся достичь, Россия остановится в своем развитии. Нам необходимо стимулировать рыночную инициативу и коммерческую предприимчивость наших граждан. Стране нужна рыночная мобилизация -- процесс, состоящий в переходе от государственного к частному хозяйству, от распределительной к производительной экономике, от административной к рыночной мотивации.
Эта мобилизация будет совмещать элементы консерватизма, порожденного потребностью обезопасить себя от новых вызовов, и революционности, без которой мы не сможем вернуться к хозяйственному росту. Значит, предлагаемая стратегия распадается на "оборонительную" и "наступательную" части. Конфронтация с Западом уже стала реальностью посткрымской эпохи. Поэтому выстраивать планы я бы начинал "от обороны" -- и сосредоточился бы на решении нескольких очевидных задач.
Необходимые оборонительные меры
1. Обеспечение устойчивости финансового сектора. Мы все видели, что первые же попытки США и ЕС ввести санкции в отношении российских банков вызвали болезненную реакцию. Масштаб санкций может возрасти -- а действенного ответа на них у России нет. Продать государственные бумаги США, имеющиеся на балансе российских структур? Но это у Китая их на $1,2 трлн, а у нас -- всего на $164 млрд, или менее 1% американского госдолга. Рынки не заметят этого геройства. Или предполагается слить все доллары и стремительно переложиться в евро или иены? Но у нас в резервах долларов -- не более $300 млрд, а объем ежедневных операций на мировом рынке Forex -- $3,8-5,3 трлн. В такой ситуации надо думать об обороне, а не о наступлении.
Отмечу особо: финансовый сектор -- это не только банки, оперирующие с вкладами и кредитами; к нему относятся фондовый и облигационный рынки, система валютно-обменных операций, инвестиционные и страховые компании. Провал в любой из этих сфер может вызвать цепную реакцию во всей финансовой системе.
Начнем все же с банков. Здесь я отмечу две первоочередные меры. С одной стороны, стоит перенести акцент с государственных (а также аффилированных с государством) банков на частные акционерные банки -- они с меньшей вероятностью попадут под санкции, направленные против правительства. На протяжении последних десяти лет доля государственных банков в активах банковской системы выросла с 26% до 57% -- и это теперь скорее опасно для страны, чем выгодно ей. Следует задуматься о снижении доли государства в них ниже контрольной -- это принесет выгоды как бюджету, так и финансовой системе. С другой стороны, нужно разнообразить политику поддержки частных банков и контроля над ними. Я уверен: пришло время возобновления беззалоговых аукционов, проводившихся с 2008 по 2011 год, расширения ломбардного списка Банка России, ослабления его требований к нормативам в отношении устойчивых кредитных учреждений -- но и решительной зачистки несостоятельных банков. Банковская система России должна стать преимущественно частной и потому конкурентной и эффективной.
Не менее важным является состояние фондового рынка. В дни острой фазы крымского кризиса только за один день 3 марта российские акции потеряли в стоимости более $62,5 млрд. Если в конце первого квартала 2008 года десять самых дорогих отечественных компаний оценивались в $740,6 млрд, то сейчас их цена снизилась до $366,9 млрд. Дальнейшее падение котировок и снижение капитализации страны способно привести к уменьшению стоимости залоговой массы и потребности в дополнительной ликвидности -- что при закрытых кредитных линиях от западных банков может обернуться дефолтами заемщиков, проблемами банков и массовым изъятием вкладов и депозитов.
Наконец, стоит обратить внимание на крайне сложное положение, в котором находятся российские страховые компании. Сегодня прибыльным остается лишь сектор корпоративного страхования, в котором работают несколько компаний, входящих в те или иные промышленные группы,-- все остальные виды массового страхования давно убыточны. В такой ситуации необходимо рекапитализировать частные страховые компании путем выпуска 10- и 20-летних капитальных облигаций, которые в равных долях были бы выкуплены частными инвесторами (как нынешними, так и новыми) и государством, а также привести фиксированные страховые тарифы в соответствие с рыночными реалиями.
2. Ускоренное развитие добычи энергоносителей. Пришло время признать, что Россия -- страна, которая живет (и будет жить в обозримом будущем) добычей нефти и газа, а не инновациями и интернет-технологиями. Пора откровенно сказать себе: мы все глубже насаживаемся на нефтяную иглу (в 1997 году на долю минеральных продуктов приходилось 46,9% экспорта, а нефтегазовые доходы обеспечивали 24,4% бюджетных поступлений, тогда как в 2012-м эти показатели достигли 71,3% и 50,4%). Да, это делает нас уязвимыми в случае падения цен на нефть -- но пока они высоки, следует, на мой взгляд, стремиться не столько к преодолению нефтяной зависимости, сколько к максимальному развитию данного сектора на благо страны.
Подчеркну: мое понимание энергетической сверхдержавности не имеет ничего общего с тактикой перекрытия газового вентиля. Эта политика во многом показала свою неэффективность. Она не помогает удерживать клиентов и тем более не создает друзей. Россия должна стать страной, которая в наибольшей степени открыта для инвестиций в сырьевой сектор, наиболее восприимчива к инновациям в этой сфере, быстрее всего продвигает глубокую переработку сырья. Залогом перемен я считаю конкуренцию. В условиях -- когда нам нужно наращивать добычу; контрпродуктивно ограничивать число претендентов на стратегические месторождения; не допускать российские частные и иностранные компании на шельф (а ведь главное, чтобы рабочие места и налоги оставались в России); осуществлять явно дискриминационный доступ к трубе. Государство должно поощрять геологоразведку и не иметь на нее монопольных прав; не передавать ни одну лицензию инвестору бесплатно; обеспечить равноправный доступ к трубопроводной газовой системе; стимулировать рост экспорта нефтепродуктов за счет перехода внутри страны на газомоторное топливо и развитие альтернативной энергетики.
3. Вовлечение земли в полноценный хозяйственный оборот. Сегодня земельная реформа в России не менее актуальна, чем 100 лет назад. Многие недостатки нашего доморощенного капитализма обусловлены тем, что он, в отличие от европейского, не вырос из частной собственности на землю. Текущая ситуация почти идеальна для начала реформ: патриотизм и оптимизм, имеющиеся ныне в избытке, нужно конвертировать в готовность каждого гражданина владеть землей, строить на ней, передавать ее детям -- и все это при четких гарантиях неприкосновенности личного участка, обеспечиваемых государством.
Россия -- самая большая по территории страна мира. 92% всего земельного фонда -- 1,57 млрд га -- принадлежит государству, получающему от этих земель доход 8 млрд руб. в год. Что понятно, так как половина этой территории даже не разграничена между уровнями власти -- поэтому самый ценный и самый крупный из имеющихся у страны ресурсов не приносит ее гражданам пользы. В России имеются десятки министерств и госкомитетов, занимающихся весьма частными проблемами,-- но нет единого государственного органа, полномочно определяющего земельную политику.
Я предлагаю радикально реформировать земельные отношения. Нужно создать единую федеральную службу -- назовем ее Росземресурс, которая определяла бы государственную политику в этой области на всех уровнях власти; отвечала бы за организацию геодезических и картографических работ, а также за землеустройство и кадастровый учет. Вторым федеральным органом стал бы Росреестр, оформляющий права собственности на землю и недвижимость и подчиняющийся Федеральной налоговой службе. Все остальные ведомства должны отойти от решения земельных проблем.
4. Освоение внутренних пространств. Россия, включив в свой состав Крым, обратилась к территориям, отторгнутым от нее в конце XX века. Однако за последние 25 лет внутри страны теряется чуть ли не больше территорий, чем было уступлено русской земли нашим соседям во время распада СССР. Только пахотных земель утрачено за этот период в 6,7 раза больше, чем вся площадь Крымского полуострова. Исчезают деревни и небольшие города; гигантская миграция в мегаполисы опустошает центральные российские регионы.
Земельная реформа должна поставить Россию на более прочное основание. Люди, еще оставшиеся на селе, должны увидеть новые перспективы, а уехавшие -- начать если не возвращаться, но хотя бы появляться в сельских регионах. В России не должно быть белых пятен, заброшенных районов, территорий, которые мы уже привычно называем депрессивными.
Я предлагаю подойти к этой проблеме с двух сторон. Во-первых, запустить волну частного жилищного строительства вокруг крупных городов. Для этого нужно отменить категории использования земель и выбросить массу новых участков на свободный рынок, чтобы сбить цены. Утвердить 20-30 типовых проектов домов, которые вообще не требуют бюрократического согласования при строительстве. Принять закон о возмещении 2/3 расходов на подведение сетей и строительство инфраструктуры или зачете их в налоговые платежи. Отсрочить взимание земельного налога до ввода объекта в эксплуатацию. Снизив цену частного жилищного строительства, мы резко повысим качество жизни людей, сделаем их настоящими патриотами не на словах, а на деле.
Во-вторых, реанимировать сельское хозяйство через новую государственную политику закупок. В условиях, когда от 30% до 60% потребностей в продуктах питания покрывается за счет импорта, повышение самодостаточности в этой сфере -- первоочередная задача. Я предлагаю выкупать готовую продукцию у крестьян по заранее известным ценам и объемам и предлагать ее переработчикам по более дешевым расценкам, субсидируя производителя так же, как это делается в большинстве стран. Нужно отменить все налоги на аграриев, работающих в российском Нечерноземье, и стимулировать образование крупных сельскохозяйственных производств в наиболее пригодных для развития этой отрасли районах страны.
5. Предотвращение оттока населения и обеспечение социальной мобильности. Государство преуспело в патриотической риторике -- но тогда почему не исключают для себя перспективы отъезда из России до 45% студентов последнего года обучения ведущих российских вузов, а "твердо намерены" добиваться места в другой стране 18-20%? Сегодня политическая элита не хочет заострять на этом внимание: чем больше уезжает из России недовольных, тем сплоченнее остающиеся (среди работников силовых органов задумываются об эмиграции менее 1% опрошенных) -- однако пришло время со всей определенностью сказать: данная тенденция крайне опасна.
На фоне обостряющейся глобальной ситуации конкуренция будет идти не столько за территории, сколько за умных и инициативных людей, способных создавать новое и двигать экономику вперед. И мы проиграем эту конкуренцию, если не сумеем увлечь инициативный класс идеей работы на благо России. Причем работы не языком, а головой и руками. Я бы предложил в связи с этим несколько очевидных мер. Во-первых, отменить все социальные платежи с доходов работников-россиян моложе 27 лет -- до пенсии им еще далеко, пусть у работодателя будет больше мотивов создавать рабочие места для молодежи. Во-вторых, реформировать высшее образование, вернув в него систему государственного заказа на подготовку специалистов по самым разным специальностям, но в нужном стране количестве за бюджетные средства в соответствии с рынком труда и полностью коммерциализировать высшее образование за пределами этих квот; пусть выпускников будет меньше, но они будут качественнее. В-третьих, радикально упростить получение российского гражданства этническими россиянами вне зависимости от их нынешнего подданства и места жительства; отменить все запреты на наличие у них двойного гражданства и все ограничения на занятие ими тех или иных должностей. В-четвертых, обеспечить справедливую соревновательность при продвижении по карьерной лестнице. Не запустив "кадровые лифты" в каждой организации и каждой компании, мы рискуем всей страной провалиться в "лифтовую шахту". В России много талантов. Их нужно научиться ценить. В новых условиях мы не можем позволить себе роскошь ими разбрасываться.
Я призываю перевести знаменитую фразу князя Горчакова "Россия сосредотачивается" (сказанную как раз после предыдущей Крымской войны) с политического языка на экономический.
SIA.RU: Главное
