"Инвестиционная конференция коллег из Тройки-Диалог дала было повод перевести дух: заявлений официальных лиц на ней прозвучало столько, что, вместо подготовки собственного текста, достаточно было бы использовать всем известную комбинацию клавиш, обозначаемую, как copy и paste. Поэтому повторять – в унисон со всеми – все высказывания чиновников смысла никакого нет. Заметим лишь, что "подарок" от Fitch в виде решения понизить рейтинг России, да еще и оставить прогноз негативным, не то, чтобы кого-то сильно удивил, но, пожалуй, все же несколько встряхнул представителей монетарных властей. Хотя... они и так, разумеется, все понимали и раньше и, возможно, готовили модификации в антикризисных мерах /не берусь произносить слово "программы"/ еще до того, как все случилось.
Хотелось бы обратиться к рейтинговым агентствам и прочим экспертам с риторическим воззванием: "Господа! Мы прекрасно понимаем, что "ключ" к рейтингу РФ – это ее резервы. Да, они упали, но, как резонно заметил сегодня представитель ЦБ С.Швецов, большая их часть не покинула территорию РФ и вообще осталась в банковской системе. Рано или поздно эти средства либо /частично/ вернуться в ЦБ, либо пойдут на те выплаты внешнего долга, которые были запланированы на этот год и заранее создавали напряжение на рынке. Вернуть валютные средства в ЦБ / казну поможет если не рост стоимости рублевого фондирования, то, например, еще и заимствования в валюте, вроде ожидаемого в феврале облигационного займа ВЭБа /пока/ объемом 5 млрд.долл. Заимствования в рублях также, очень похоже, будут к месту, т.к. бюджету может понадобиться занять немало денег. Если у Минфина будет такая возможность – занять в рублях, – то это намного лучше, чем тратить и далее резервный фонд. Кроме того, такие заимствования убивают сразу двух зайцев: предлагают банкам качественные активы, такие редкие в кризисное время, и повышают аппетит к рублю. Да, банки может останавливать валютный риск, но сегодня у ЦБ есть шанс доказать, что он контролирует ситуацию: уровень 41 руб./долл. надо держать и по этой причине.
Между прочим, баланс между эгоистичными интересами банков и их клиентов и системными интересами ЦБ, видимо, вчерне достигнут где-то на этом уровне, поэтому Центральный банк вполне может впредь действовать и более жестко: по словам того же С.Швецова, у банковской системы достаточно валютных активов, чтобы самостоятельно справиться с проблемами внешних платежей. Коррекция платежного баланса, по мнению ЦБ, в целом завершена, и желающие сегодня "попробовать на зуб" бивалютную корзину должны отдавать себе в этом отчет.
К тому же, господа из рейтинговых агентств, мы просим вас обратить внимание на следующее обстоятельство: если вы хотите, к примеру, оценить эффективность российских кризисных мер, то оглянитесь на эффективность американских. Мы, в основном, следуем в их русле, повторяя даже некоторые их повороты. Да, программа TARP, начатая еще администрацией Дж.Буша, воспринимается неоднозначно и основных своих целей не достигла /см. наш недавний обзор Плохие и хорошие уроки от 15.01/, и теперь Штаты сосредотачиваются на идее "плохого банка" /о чем мы тоже писали/. Да, в точности повторять эту идею мы не будем /И.Шувалов/, "плохого банка" мы создавать не станем по специфическим локальным причинам, однако те элементы, подобия TARP, которые у нас были, мы модифицируем в соответствии с новыми веяниями: средства, которые должны были помочь российскому бизнесу выплачивать внешние долги /50 млрд.долл. из ВЭБ, вернее, оставшиеся 39 млрд.долл./, пойдут теперь на капитализацию банков.
Американцы, между прочим, еще не подошли к процессу массовой капитализации банков /не всех, конечно, но достаточно многих/, и тут мы, возможно, будем первыми. При этом массовую тенденцию – капитализация банков вместо выкупа плохих активов или поддержки рынков – мы берем на вооружение однозначно. Все требования к капитализируемым финансовым институтам, конечно, пока не сформулированы, но одна идея любопытна: во избежание "халявы", для несения равных рисков, акционеры должны внести в капитал сумму, аналогичную государственной. Правда, когда американцы говорят о государственной капитализации банков, они обычно рассуждают о "вымывании" прежних акционеров.
Одновременно заметим, что этап насыщения банковской системы ликвидностью, в основном, завершен – и в ОЭСР, и у нас /С.Швецов/.
Короче говоря, если эксперты будут иметь претензии к нам по поводу антикризисных программ, то пусть знают: их эффективность должна быть во многом аналогична американским. А что касается главного для рейтинговых агентств – золотовалютных резервов, – то, вероятно, больше столь серьезных расходов, как раньше, не понадобится. Уровень 41 руб./долл. не потребует больших затрат на "оборону" /снова С.Швецов/, что, вообще-то, сегодня интуитивно ясно почти всем. Так что коррекция платежного баланса, возможно, действительно завершена, по крайней мере, на данном этапе. И это неплохо.
То, что не вполне соответствует циклу: возможный секвестр /полузабытый термин из девяностых/ федерального бюджета, который, по мнению А.Кудрина, мог бы в 2009 г. показать дефицит объемом до 2 трлн.руб. или более 6% ВВП. Тут же открыл дебаты А.Дворкович, который сказал, что секвестра не будет, а будет перераспределение средств между статьями бюджета. Жесткий монетарист А.Кудрин, конечно, не может быть в восторге от дефицитного бюджета, но, коль скоро мы следуем мировой практике, то бюджетный дефицит сегодня – неизбежное зло, причем имеющее и явную светлую сторону. В борьбе с рецессией все средства хороши.
По словам А.Дворковича, Россия переходит /надо понимать, от коррекции платежного баланса/ к стимулированию экономики через поддержку тех производственных цепочек, где "добавленная стоимость максимальна": "инфраструктурные проекты, рынок труда, и только в последнюю очередь – индивидуальная помощь каким-то компаниям". То, о чем говорят сегодня практически все: не "проталкивать деньги сверху вниз" уже буквально чуть ли не с помощью насилия, а поднимать на них спрос снизу, со стороны конечного спроса. Пионером здесь до сих пор был Китай /и его деятельность на этой стезе, говорят, уже приносит первые плоды, с которыми связывают резкий отскок Baltic Dry Index, остающегося, впрочем, на многолетних минимумах/, и только сейчас Штаты подходят к подобным решениям. У нас такого рода попытки действительно имеют смысл только после прекращения девальвации.
Но угроза инфляции в РФ, о которой мы говорили в прошлом обзоре, после девальвации рубля становится более чем реальной. Представители розничных сетей уже говорят о будущем неизбежном скачке цен на продовольствие свыше 20%, по итогам первого квартала будет не менее 6-7% /Reuters со ссылкой на розничных сетевиков/. Одновременно, Россия продолжает принимать участие в массовом нарушении протокола о намерениях G20: импортный тариф на уровне 5% на соевые корма для животноводства и птицеводства восстановлен – впервые с 2003 г. Подняты тарифы на сгущенное молоко и сливки. Это то, что неизбежно в кризисной ситуации: что бы ни говорили мировые экономисты о вреде протекционизма, своя рубашка ближе к телу. Тем более, когда вы еще и сталкиваетесь с большим бюджетным дефицитом. Соображения борьбы с инфляцией откладываются на потом".
Хотелось бы обратиться к рейтинговым агентствам и прочим экспертам с риторическим воззванием: "Господа! Мы прекрасно понимаем, что "ключ" к рейтингу РФ – это ее резервы. Да, они упали, но, как резонно заметил сегодня представитель ЦБ С.Швецов, большая их часть не покинула территорию РФ и вообще осталась в банковской системе. Рано или поздно эти средства либо /частично/ вернуться в ЦБ, либо пойдут на те выплаты внешнего долга, которые были запланированы на этот год и заранее создавали напряжение на рынке. Вернуть валютные средства в ЦБ / казну поможет если не рост стоимости рублевого фондирования, то, например, еще и заимствования в валюте, вроде ожидаемого в феврале облигационного займа ВЭБа /пока/ объемом 5 млрд.долл. Заимствования в рублях также, очень похоже, будут к месту, т.к. бюджету может понадобиться занять немало денег. Если у Минфина будет такая возможность – занять в рублях, – то это намного лучше, чем тратить и далее резервный фонд. Кроме того, такие заимствования убивают сразу двух зайцев: предлагают банкам качественные активы, такие редкие в кризисное время, и повышают аппетит к рублю. Да, банки может останавливать валютный риск, но сегодня у ЦБ есть шанс доказать, что он контролирует ситуацию: уровень 41 руб./долл. надо держать и по этой причине.
Между прочим, баланс между эгоистичными интересами банков и их клиентов и системными интересами ЦБ, видимо, вчерне достигнут где-то на этом уровне, поэтому Центральный банк вполне может впредь действовать и более жестко: по словам того же С.Швецова, у банковской системы достаточно валютных активов, чтобы самостоятельно справиться с проблемами внешних платежей. Коррекция платежного баланса, по мнению ЦБ, в целом завершена, и желающие сегодня "попробовать на зуб" бивалютную корзину должны отдавать себе в этом отчет.
К тому же, господа из рейтинговых агентств, мы просим вас обратить внимание на следующее обстоятельство: если вы хотите, к примеру, оценить эффективность российских кризисных мер, то оглянитесь на эффективность американских. Мы, в основном, следуем в их русле, повторяя даже некоторые их повороты. Да, программа TARP, начатая еще администрацией Дж.Буша, воспринимается неоднозначно и основных своих целей не достигла /см. наш недавний обзор Плохие и хорошие уроки от 15.01/, и теперь Штаты сосредотачиваются на идее "плохого банка" /о чем мы тоже писали/. Да, в точности повторять эту идею мы не будем /И.Шувалов/, "плохого банка" мы создавать не станем по специфическим локальным причинам, однако те элементы, подобия TARP, которые у нас были, мы модифицируем в соответствии с новыми веяниями: средства, которые должны были помочь российскому бизнесу выплачивать внешние долги /50 млрд.долл. из ВЭБ, вернее, оставшиеся 39 млрд.долл./, пойдут теперь на капитализацию банков.
Американцы, между прочим, еще не подошли к процессу массовой капитализации банков /не всех, конечно, но достаточно многих/, и тут мы, возможно, будем первыми. При этом массовую тенденцию – капитализация банков вместо выкупа плохих активов или поддержки рынков – мы берем на вооружение однозначно. Все требования к капитализируемым финансовым институтам, конечно, пока не сформулированы, но одна идея любопытна: во избежание "халявы", для несения равных рисков, акционеры должны внести в капитал сумму, аналогичную государственной. Правда, когда американцы говорят о государственной капитализации банков, они обычно рассуждают о "вымывании" прежних акционеров.
Одновременно заметим, что этап насыщения банковской системы ликвидностью, в основном, завершен – и в ОЭСР, и у нас /С.Швецов/.
Короче говоря, если эксперты будут иметь претензии к нам по поводу антикризисных программ, то пусть знают: их эффективность должна быть во многом аналогична американским. А что касается главного для рейтинговых агентств – золотовалютных резервов, – то, вероятно, больше столь серьезных расходов, как раньше, не понадобится. Уровень 41 руб./долл. не потребует больших затрат на "оборону" /снова С.Швецов/, что, вообще-то, сегодня интуитивно ясно почти всем. Так что коррекция платежного баланса, возможно, действительно завершена, по крайней мере, на данном этапе. И это неплохо.
То, что не вполне соответствует циклу: возможный секвестр /полузабытый термин из девяностых/ федерального бюджета, который, по мнению А.Кудрина, мог бы в 2009 г. показать дефицит объемом до 2 трлн.руб. или более 6% ВВП. Тут же открыл дебаты А.Дворкович, который сказал, что секвестра не будет, а будет перераспределение средств между статьями бюджета. Жесткий монетарист А.Кудрин, конечно, не может быть в восторге от дефицитного бюджета, но, коль скоро мы следуем мировой практике, то бюджетный дефицит сегодня – неизбежное зло, причем имеющее и явную светлую сторону. В борьбе с рецессией все средства хороши.
По словам А.Дворковича, Россия переходит /надо понимать, от коррекции платежного баланса/ к стимулированию экономики через поддержку тех производственных цепочек, где "добавленная стоимость максимальна": "инфраструктурные проекты, рынок труда, и только в последнюю очередь – индивидуальная помощь каким-то компаниям". То, о чем говорят сегодня практически все: не "проталкивать деньги сверху вниз" уже буквально чуть ли не с помощью насилия, а поднимать на них спрос снизу, со стороны конечного спроса. Пионером здесь до сих пор был Китай /и его деятельность на этой стезе, говорят, уже приносит первые плоды, с которыми связывают резкий отскок Baltic Dry Index, остающегося, впрочем, на многолетних минимумах/, и только сейчас Штаты подходят к подобным решениям. У нас такого рода попытки действительно имеют смысл только после прекращения девальвации.
Но угроза инфляции в РФ, о которой мы говорили в прошлом обзоре, после девальвации рубля становится более чем реальной. Представители розничных сетей уже говорят о будущем неизбежном скачке цен на продовольствие свыше 20%, по итогам первого квартала будет не менее 6-7% /Reuters со ссылкой на розничных сетевиков/. Одновременно, Россия продолжает принимать участие в массовом нарушении протокола о намерениях G20: импортный тариф на уровне 5% на соевые корма для животноводства и птицеводства восстановлен – впервые с 2003 г. Подняты тарифы на сгущенное молоко и сливки. Это то, что неизбежно в кризисной ситуации: что бы ни говорили мировые экономисты о вреде протекционизма, своя рубашка ближе к телу. Тем более, когда вы еще и сталкиваетесь с большим бюджетным дефицитом. Соображения борьбы с инфляцией откладываются на потом".
SIA.RU: Главное
