Тающие ледники и деградирующая мерзлота. Как бизнесу работать с климатическими рисками?

Климатическая повестка – одна из ключевых тем VI Международного Байкальского риск-форума (БРИФ’22). Четвертый энергопереход и необходимость снижения компаниями своего углеродного следа обсуждаются во всем мире. Эти вопросы не теряют актуальности, несмотря на геополитику. Причина тревоги – неутешительные отчеты ученых о быстрых и существенных изменениях климата, последствия которых мы не всегда даже можем оценить. Какие риски для российского бизнеса несет глобальное потепление? Как на практике использовать эти знания? Об этом во время секции «Диалог с экспертами» рассказали климатологи Александр Чернокульский и Владимир Лукин.

БРИФ'22
Фото: Андрей Фёдоров

Внимания требует не столько климат, сколько его изменения

Климат – вещь достаточно устойчивая, и общество к нему неплохо адаптировалось, говорят эксперты. Однако случаи выхода из зоны комфорта и из зоны адаптации требуют пристального внимания. 

– Когда мы работаем с климатическими рисками, начинаем их идентификацию, на многих производственных объектах нам говорят две противоположные вещи – одинаково правильные и одинаково неправильные, – рассказывает Владимир Лукин, партнер Группы по оказанию услуг в области операционных рисков и устойчивого развития компании Kept. – В первом случае нам утверждают, что никаких климатических рисков нет, потому что все построено по СНИПам, с другой стороны, все технологические риски – паводки, пожары и пр. – климатические. К текущему климату мы адаптированы, а вот с рисками изменения климата необходимо работать. Здесь важно учитывать, с какой вероятностью могут наступить события – так называемые острые риски, и оценивать риски хронические, когда изменения накапливаются постепенно и лишь затем приводят к негативному эффекту.

Владимир Лукин, партнер Группы по оказанию услуг в области операционных рисков и устойчивого развития компании Kept.
БРИФ'22
Фото: Андрей Фёдоров

Мерзлота – не вечная. Россия теряет северные берега

По данным ученых, начиная со второй половины XIX века температура воздуха в мире постоянно увеличивается. Тревогу вызывают изменения, которые затем происходят во всех пяти оболочках планеты Земля. Например, за счет таяния ледников растет уровень мирового океана. Для России, значительная часть территории которой лежит в зоне вечной мерзлоты, это несет серьезные угрозы. 

– Процессы деградации мерзлоты, которая, конечно, не вечная, приводят к снижению несущей способности грунтов и увеличению рисков для инфраструктуры: дорог, нефтепроводов, городов, – пояснил Александр Чернокульский, климатолог, старший научный сотрудник Института физики атмосферы им. А.М. Обухова Российской академии наук. – Ослабление интенсивности зимы в северных регионах – это еще и сокращение продолжительности функционирования дорог-зимников, которые связывают с «большой землей» отдельные населенные пункты и вахтовые поселки.

Александр Чернокульский, климатолог, старший научный сотрудник Института физики атмосферы им. А.М. Обухова Российской академии наук

Еще один момент, на который обращают внимание ученые: берег российского севера представлен, в основном, многолетними мерзлыми породами, которые начинают таять. Кроме того, Северный Ледовитый океан, лишенный ледяной крышки, становится похожим на Атлантический океан с сильным ветровым волнением, которое приводит к очень существенной береговой эрозии. В отдельных местах северный берег России отступает вглубь материка на 5-10 метров в год. 

Меняется характер осадков

Важный риск глобального потепления связан и с увеличением стока рек, что приводит к росту количества паводков. А разогретая атмосфера способствует усилению конвекции в наших широтах. Это ведет к увеличению повторяемости таких редких для нас явлений, как смерчи. 

– Сейчас в России образуется порядка 10-30 и даже 40 достаточно сильных, со скоростью более 50 метров в секунду, смерчей, – рассказал Александр Чернокульский. – Также меняется характер осадков. И если уровень осадков учитывается при постройке многих объектов, то изменение их характера требует изменения характера реакции городской инфраструктуры. Такое происходит, когда месячная сумма осадков практически не изменяется, но выпадают они не за 5-7 дней обложных дождей, а за 2-3 дня, в виде сильных ливней. 

Выбросы СО2 бьют рекорды

Третий неблагоприятный для нашей страны климатический фактор связан с увеличением лесных пожаров. Изменение характера осадков – увеличение количества ливневых дождей наряду с удлинением засушливых периодов и усилением молниевой активности как в полярных регионах, так и на юге нашей страны, на Дальнем Востоке, в Якутии – выливается в рост числа пожаров в удаленных от населенных пунктов территориях. 

– Да, порядка 85-90% от общего количества лесных пожаров происходят по вине человека, – говорит Александр Чернокульский, – но пожары, связанные с человеческой деятельностью, тушатся быстрее, так как находятся поблизости от населенных пунктов. Пожары, которые возникают из-за молний, возникают зачастую в удаленных районах, потушить их практически невозможно и распространяются они на гораздо большей площади. 

По словам эксперта, выбросы углерода во время горения леса последние годы бьют рекорды. Так, в Якутии в 2021 году в атмосферу попало больше 200 мегатонн углерода – это около половины того значения, которое вносится в кадастр как антропогенный след всей нашей страны. Александр Чернокульский отмечает, что в течение последующих лет, когда лес начинает расти и поглощать СО2, баланс меняется в другую сторону, тем не менее, в целом задымление городов – это большая проблема, которую тоже необходимо решать. 

БРИФ'22
Фото: Андрей Фёдоров

Плюсы тоже есть

У изменений климата есть и положительные следствия. Например, таяние льдов приводит к открытию Северного морского пути, сглаживание весеннего пика половодья расширяет возможности для земледелия, а увеличение в атмосфере концентрации СО2 благоприятствует растениям.

– Если рассматривать последствия изменения климата для России и мира в виде плюсов и минусов, то для северных стран, в том числе и для России, окажется, что плюсов даже больше, – говорит Александр Чернокульский. – Но к ним тоже надо готовиться. Например, открытие Севморпути дает новые возможности для логистики и вылова рыбы, при этом требует развития береговой инфраструктуры и т. д. 

Смотреть надо до конца века

Общество выработало два механизма реакции на изменения климата. Первый – мероприятия по снижению собственного углеродного следа и второй – адаптация к изменениям, которые уже наступили.

– Снижение антропогенного воздействия на климат – дело необходимое, но результаты его мы сможем оценить лишь в долгосрочной перспективе – через 30-40-50 лет, – говорит Александр Чернокульский, – то, что мы пытаемся сделать прямо сейчас – это адаптация. Оценкой рисков и подготовкой планов адаптации для защиты своих объектов занимается не только бизнес, но целые регионы. И здесь очень важно оценивать как можно более дальние последствия – как минимум до конца XXI века. Например, по вашим оценкам, уровень воды в реке может вырасти к 2030 году незначительно, а значит, достаточно будет увеличить высоту дамбы всего на полметра. Однако, к 2050-2060 году рост уровня воды может стать таким, что поставит под угрозу весь город, разросшийся за этой дамбой, и задним числом будет очевидно, что в 2025 году требовались куда более масштабные адаптационные мероприятия. 

Информация о рисках требует раскрытия

Большой временной разрыв между горизонтом финансового планирования и временем, на котором проявятся значимые изменения климатических факторов – это одна из серьезных проблем, затрудняющих работу с климатическими рисками. Вторая проблема – уровень раскрытия информации о климатических рисках.

– Все мы знаем отчет TCFD рабочей группы по экономической оценке изменения климата. Это общедоступный документ, который активнейшим образом используется для подготовки нефинансовой отчетности в 95 странах мира, – говорит Владимир Лукин. – Десять стран вводят этот документ как законодательно требуемый. Шесть фондовых бирж уже ввели требования TCFD как один из критериев листинга. Но если мы посмотрим, как компании раскрывают информацию, связанную с изменением климата, то увидим, что индекс раскрытия составляет порядка 44%, то есть далеко не вся информация, связанная с управлением климатическими рисками, поступает в информационное пространство.

Очевидно, это связано с тем, что некоторая информация является экономически чувствительной, другая – конфиденциальной, объясняет эксперт. И без законодательного урегулирования этого вопроса совершенно невозможно проводить сравнительную оценку и вообще какой-то анализ информации о климатических рисках.

БРИФ'22
Фото: Андрей Фёдоров