Состояние российской экономики заставляет вспоминать предыдущие кризисы не только в связи с датами: 15 лет дефолту 1998-го, 5 лет обвалу 2008-го. Но если первый кризис был главным образом спровоцирован безответственной бюджетной политикой, а второй — чрезмерным оптимизмом крупных компаний, то корни нынешних проблем надо искать в пирамиде роста доходов и задолженности домохозяйств.
АЛЕКСАНДР ЗОТИН
Август 1998-го
Кризис-1998 был во многом внутренней историей. Его причина -- в жесткой денежной политике (стабилизация инфляции и удержание курса рубля) на фоне безответственной бюджетной. Госдума, в которой тогда доминировали коммунисты, принимала несбалансированные бюджеты, расходы не обеспечивались доходами. Бюджетную дыру власти пытались заткнуть, наращивая госдолг. Нужный спрос на ГКО поддерживался за счет крайне высоких ставок. В сочетании со стабильным курсом рубля это привлекало спекулятивные иностранные инвестиции.
Однако финансирование бюджетного дефицита за счет заимствований не может продолжаться бесконечно.
К внутренним проблемам добавились внешние. С весны 1997 года в Юго-Восточной Азии наблюдался кризис. Из перегретых экономик Таиланда, Малайзии, Индонезии, Южной Кореи западные инвесторы выводили деньги, валюты обесценивались в разы, банки рушились. Истории, похожие на российскую: пузыри на рынках, переоцененные валюты, бегство инвесторов. Азиатский кризис 1997-го был не только шаблоном, но и катализатором российского. За год цена на нефть упала на 40%, с $18-22 до $12-13 за баррель.
Как следствие, к концу 1997 года в России стали быстро расти ставки по ГКО, начал падать фондовый рынок. Совокупный госдолг достиг 44% ВВП (в том числе 26% -- внешний). Немного, но при падении доходов от нефти и столь высоких ставках -- смертельно.
В августе 1998 года правительство еженедельно занимало на рынке около 15 млрд руб., из них 8 млрд направлялось на погашение выпущенных ранее ГКО. Власти попытались получить кредиты на Западе, в частности у МВФ. Но масштаб проблем был слишком велик. Когда доходность ГКО дошла до 140%, ресурсы финансирования этой пирамиды исчерпались, государство де-факто обанкротилось.
Вариантом решения проблемы было включение печатного станка, ведь ГКО номинировались в рублях. Но, как пишут Егор Гайдар и Анатолий Чубайс в книге "Развилки новейшей истории России", "в этом случае прирост потребительских цен в 1998 году достиг бы 45-50%, а в 1999-м -- 120-140%". Поэтому выбрали дефолт по ГКО.
Август 2008-го
Кризис-2008 был в большей степени связан с внешними факторами. Россия учла ошибки и проводила взвешенную денежную и бюджетную политику, сохраняя высокие темпы роста. Бюджет был профицитным, рубль поддерживался значительными золотовалютными резервами (ЗВР; пик -- $596,6 млрд -- был в августе 2008-го), Стабфонд к моменту разделения на ФНБ и Резервный фонд в феврале 2008 года достиг объема $156,8 млрд. Солидная подушка безопасности. Однако корпоративный сектор оказался готов к кризису хуже.
Первым внешним шоком во второй половине 2008 года стала "неожиданная остановка" (sudden stop) кредитования экономики РФ со стороны западных банков. Компании лишились доступа к кредитным ресурсам. Пришлось погашать внешние займы за счет собственных средств, используя внутренний кредитный рынок или же прибегая к помощи государства.
"Неожиданная остановка" неуникальна -- есть много примеров из ХIХ и ХХ веков. Но природа "неожиданной остановки"-2008 была другой. Если раньше здоровая западная финансовая система отказывалась кредитовать отдельные перегретые развивающиеся экономики, то в 2008-м она сама оказалась в коме.
Второй внешний шок -- резкое падение экспортной выручки из-за обвала цен на российский экспорт. Цена барреля нефти упала с пикового показателя $140 в июле 2008 года до $35 в январе 2009-го. Обвал был обусловлен резким замедлением мировой экономики.
Антикризисные меры, принятые правительством в 2008 и 2009 годах, обошлись почти в 2,9 трлн руб. Россия дорого заплатила за кризис.
Август 2013-го
Прошло пять лет после августа 2008 года, однако нельзя сказать, что мировая экономика выздоровела. Внешний шок характерных для 2008 и 1998 годов типов возможен и ныне. Но если эпицентром кризиса-2008 были США, то теперь им может стать Китай. И это при том, что США, ЕС и Япония все еще балансируют на грани рецессии. Если к этому добавится жесткая посадка в КНР (замедление роста ВВП до 3%), мир ждет новый кризис. Предвестники вроде падения спроса на металлы уже есть.
Реализуются ли эти риски, никто не знает. Так или иначе, очевидно, что пять лет назад Россия была готова к кризису в большей степени. Профицит бюджета сменился дефицитом. Ненефтегазовый дефицит очень велик.
Более сильная, чем в 2008 году, потенциальная уязвимость по отношению к внешнему шоку дополняется негативными внутренними факторами. 2013 год продемонстрировал, что показатель $100 за баррель и рецессия вполне совместимы. Экономика стагнирует уже и при высоких ценах на нефть. В финансовой системе тоже созрели риски. Бум потребкредитования, спровоцированный весьма быстрым ростом доходов граждан, ставшим привычным в последнее десятилетие, может принести горькие плоды.
В случае резкого падения цен на сырье новый кризис неминуем. И выбор будет невелик: либо девальвация рубля, либо сокращение бюджетных расходов.
SIA.RU: Главное
