Спустя шесть лет после увольнения из налоговых органов Михаил Мишустин вернулся в ФНС в ранге руководителя. По мнению Мишустина, развитие ведомства в его отсутствие шло по правильному пути — количество выездных проверок сократилось, а их эффективность выросла. В первом после назначения интервью руководитель ФНС обещает минимизировать живое общение инспекторов и налогоплательщиков, а оставшуюся часть работы перевести из чиновничьих кабинетов в виртуальную плоскость.
— Есть два взгляда на природу налоговой службы. Одни эксперты считают, что она должна быть сервисной службой, т. е. помогать правильно уплачивать налоги. Другие видят ее скорее налоговой полицией, задача которой — максимально наполнить бюджет. Какая точка зрения вам ближе?
— Общение с налоговой службой не должно вызывать у налогоплательщиков неприятных ощущений, разве что у недобросовестных. Иногда, приходя в инспекцию, люди сталкиваются с невежливым обращением, я категорически против этого. Надеюсь, наши коллеги услышат и поймут: мы работаем для граждан. Мы — сервисная компания, которая осуществляет контроль за соблюдением налогового законодательства. И механизм этой услуги должен быть максимально комфортным.
Я убежденный сторонник такого подхода. Если процедура неудобна, это наша проблема в первую очередь, а не налогоплательщиков.
— Но подавляющее большинство инспекторов, да и их начальники, воспринимают свою задачу совсем по-другому: собрать как можно больше налогов. Им спускают планы по сбору, устанавливают минимальные суммы, которые нужно доначислить по одной проверке. Об этом рассказывают и предприниматели, и юристы, и сами налоговики.
— Плана нет, его не существует, никаких минимальных сумм по проверке тоже. Есть закон о федеральном бюджете, есть планирование налоговых сборов, которое зависит от макропрогноза Минэкономразвития. Есть общий уровень налоговой нагрузки в той или иной отрасли, мы его регулярно анализируем. Если наблюдаются резкие изменения, начинаем анализировать более детально — отрасль, отдельные регионы, организации. При возникновении подозрений анализируем отчетность, сигналы других контролирующих органов.
— Вы говорите, что ФНС должна быть сервисной службой. Как же с таким подходом сочетается существование зарплатных комиссий, комиссий по прибыли, куда вызывают «подозрительных» налогоплательщиков? Собираетесь отказываться от комиссий?
— Задача комиссий — в неформальном выяснении причин убыточности компании или низких зарплат. Потому что, с одной стороны, у инспекции есть декларация налогоплательщика, с другой — иные источники [информации], позволяющие оценить положение дел. Задача комиссии — диалог, я не вижу в этом ничего плохого. Если зарплаты в компании ниже среднеотраслевых, имеем право задать вопрос. Это нормальный метод, во многих странах так работают. Я не понимаю, почему у нас все этого так пугаются.
Вообще, у нас либерализация в основном направлена в сторону бизнеса. При этом говорят, что мы всегда хотим доначислить побольше, но забывают о многочисленных схемах ухода от налогов — и чем либеральнее законодательство, тем легче их использовать.
— Что происходит со схемами уклонения от налогов? Какие видите тренды, каких схем становится больше, какие новые методы борьбы?
— Для начала нужно разобраться, что такое схема. Есть легальные методы оптимизации, ведь никто не хочет платить лишние налоги. А есть нелегальные, вот по ним наибольшие проблемы — как и прежде, с НДС, налогом на прибыль. Мы продумываем решения по ним. Например, еще в 2008 г. Минфин поставил вопрос о системе регистрации лиц в качестве плательщиков НДС, сейчас ждем от него решения. Другое направление — перевод счетов-фактур в электронный вид, превращение их в документы строгой отчетности.
— Какие новые интернет-сервисы ФНС собирается вводить?
— Я пришел в налоговую службу именно с задачей создавать электронные сервисы. Сейчас портал ФНС России ежемесячно посещают более 8 млн пользователей — первое место среди федеральных органов исполнительной власти.
ФНС первым из органов госвласти начала взаимодействовать с бизнесом по электронным каналам. Сейчас 60% юрлиц и 53% индивидуальных предпринимателей сдают отчетность в электронном виде. С этого года благодаря поправкам в НК мы можем получать и направлять в электронном виде не только декларации, но и любые документы — требования, уведомления, сведения о первичных документах, есть возможность выставления счетов-фактур в электронном виде.
У нас на сайте есть «Личный кабинет», где можно узнать про свою задолженность по налогам. Сейчас мы тестируем «Личный кабинет — 2»: предоставление информации не только о задолженности, но и о начисленных и уплаченных налогах, пенях и штрафах. Он будет внедрен в промышленную эксплуатацию в ближайшие месяцы.
Мы занимаемся онлайн-платежами, в том числе с мобильного телефона. Вообще, будущее за онлайн-технологиями. Представьте, вы пришли со своим идентификатором через портал госуслуг, у вас должна быть возможность зайти в «личный кабинет», узнать задолженность, заплатить налог с мобильного телефона, путем электронного перевода, с кредитки.
При этом хочу сказать, что мы очень надежно защищаем данные. Это неправда, что можно на рынке купить базы данных ФНС, их там нет.
— Одно время региональные управления публиковали данные о компаниях, имеющих налоговую задолженность. В списках оказывались и крупные компании. Вы поддерживаете такую практику?
— Сведения о задолженности не налоговая тайна. И мы будем продолжать такую практику. Для самого бизнеса важно получить информацию о партнере. На нашем сайте есть доступ к ЕГРЮЛ, и можно посмотреть, убедиться, что компания-контрагент существует, проверить, не зарегистрирована ли она по адресу массовой регистрации, не является ли злостным неплательщиком, т. е. уклонистом. То есть провести проверку.
— Самая громкая налоговая премьера ближайших лет — единый налог на недвижимость. Государство рассчитывает на серьезный рост поступлений в местные бюджеты, ФНС какие-то оценки уже провела?
— Сама реформа пока коснется земельного налога и налога на имущество физлиц. Оценить эффект сейчас невозможно, все будет зависеть от ставок. Но о потенциале свидетельствует динамика роста сборов земельного налога.
С налогом на имущество физлиц интересная ситуация. Владельцы старых домов из-за особенностей оценки БТИ налог могут почти не замечать, а вот в новых платят гораздо больше. По регионам нагрузка, например, по имущественному налогу на физлиц в расчете на одного налогоплательщика отличается более чем в 120 раз. Самое интересное, что в Москве, где сконцентрирована самая дорогая недвижимость, это 208 руб. — на 20% ниже, чем в Ярославской области. Эти цифры говорят о несопоставимости налоговой базы по имуществу физлиц в регионах и неиспользовании потенциала налога.
— Какие трудности видите с администрированием налога?
— Сложности будут в организации процесса. Необходимо большое количество профессиональных оценщиков, прежде всего в регионах, потом — обобщение информации. Ведь в реестре прав информация распределена по собственникам, у кого какое имущество зарегистрировано, а в кадастре, наоборот, объекты недвижимости с висящими над ними правами. А нужен единый классификатор — чтобы к объекту налогообложения был привязан адрес проживания его владельца. Иначе мы не сможем правильно рассылать уведомления об уплате налога, получится как с транспортным налогом, когда мы вовремя не получаем информацию об изменении адреса собственника.
— Собирать единый налог на недвижимость будет достаточно трудно, планируете предлагать какие-то специальные механизмы?
— Все дело в создании качественной электронной базы по налогу, а этому должна предшествовать качественная оценка. Когда такая база появится, можно с высокой точностью оценить сборы, а значит, и эффективность работы ФНС. В ряде стран, где качественная база создана, функция по сбору этого налога передается муниципалитетам или даже специально отобранным компаниям. У нас тоже со временем можно делегировать эту функцию местным властям, которые больше всего заинтересованы в налоге, а ФНС будет лишь координировать процесс. Правда, пока это размышления на уровне идеи.
Дмитрий Казьмин
Филипп Стеркин
SIA.RU: Главное
