Китайский экономический локомотив буксует. Планы по переориентации экономики на внутренний спрос и сферу услуг пока остаются только планами. Старая модель инвестиционного роста больше не работает, а новой нет.
Еще несколько лет назад было невозможно представить, чтобы скучные статданные и дежурные заявления функционеров КПК стали поводом для первополосных статей ведущих газет мира и главными сюжетам новостей на ТВ, а сырьевые и фондовые рынки реагировали на них резкими скачками. Сейчас -- другое дело: Китай стал последней надеждой мира на экономический рост и вовсю пытается ее оправдать. В феврале и начале марта это удалось.
Отток капитала из КНР замедлился, в феврале он составил $29 млрд (в январе 2016-го -- $100 млрд, в декабре 2015-го -- $107 млрд). Девальвационное давление на юань ослабло. Китайская номенклатура может радоваться -- открывшаяся в начале марта сессия Всекитайского собрания народных представителей проходит плавно. Председатель госкомитета по делам развития и реформ КНР Сюй Шаоши заявил, что "жесткой посадки" экономики не будет, а по словам премьера Ли Кэцяна, в 2016-м рост составит 6,5-7% ВВП (прогноз МВФ -- 6,3%).
Глобальные рынки заразились китайским оптимизмом. В феврале--начале марта 2016-го рискованные активы росли практически по всему миру, наибольший рост показал сырьевой сектор. С январского дна цена на нефть Brent выросла почти на 50%, превысив $40/бар. Еще более впечатляющий рост показали металлы. Например, железная руда выросла с декабрьского дна в $37 за тонну на 70%, до $63, основной приступ оптимизма пришелся после воодушевляющих заявлений китайского руководства: 7 марта котировки взлетели на 19,5%.
В январе 2016-го аналитики объясняли падение сырья и глобальных рынков проблемами в Китае, их сегодняшнее обратное движение также во многом объясняется оптимизмом вокруг КНР.
Кроме заверений чиновников, относительной стабилизации оттока капитала и приступов панических покупок, оптимистичных новостей из Китая, как, впрочем, и отовсюду, практически нет.
Китайский экспорт в долларах в годовом выражении падает восьмой месяц подряд: в феврале падение год к году составило 25,4% (против консенсус-прогноза The Wall Street Journal в 15%), в январе -- 11,2%. Импорт сократился на 13,8%, в январе на 18,8% (отчасти это объясняется более низкими ценами на сырье, хотя и в натуральном выражении импорт по многим категориям товаров показал падение). Падает и торговый профицит -- до $32,6 млрд против рекорда в $63,3 млрд в январе.
Растерянный рост
Реакция властей на спад говорит об их растерянности. С одной стороны, китайское руководство говорит о необходимости реформ и переориентации роста с промышленности на сектор услуг. Для этого надо резко снизить долю инвестиций в ВВП (сейчас около 45% ВВП) и перестать создавать новые мощности в промышленности, и так уже давно избыточные.
Торговая палата ЕС в Китае недавно выпустила доклад Overcapacity in China, в котором проанализировала ситуацию с избыточными мощностями в нескольких отраслях (нормальной считается загрузка на уровне 80-85%, уровень ниже говорит об избытке мощностей, средний уровень промышленности США с 1967 года -- 82%).
В сталелитейной отрасли загрузка мощностей составляет 71% (против 80% в 2008-м). При этом сейчас Китай выплавляет стали в два с лишним раза больше, чем другие крупнейшие производители -- Япония, Индия, США и Россия, вместе взятые. В алюминиевой отрасли загрузка 76% (78% в 2008-м), производство в 13 раз больше, чем в США, и покрывает половину мирового спроса. В цементной отрасли -- 73% (76% в 2008-м), это 57% всего мирового выпуска (у ближайшего конкурента, Индии, в девять раз меньше). В химической промышленности (25 тыс. компаний) из рассматриваемых 16 подсекторов только три имели загрузку более 80%, четыре -- 70-80%, остальные -- ниже 70%. В нефтеперерабатывающей промышленности -- 66% (против 80% в 2008-м). При этом в данной отрасли из-за высокой капиталоемкости производства нормальной считается загрузка в 85-90%. В стекольной промышленности -- 79% (88% в 2008-м), в целлюлозно-бумажной -- 84% (90% в 2008-м).
Экономисты Bloomberg оценивают загрузку мощностей в автомобильной промышленности в 2015-м в 70% против более чем 100% в 2009-м (загрузка выше 100% означает сверхурочную работу).
Избыточность мощностей и перепроизводство давит на цены производителей и рентабельность (5,76% в среднем по крупнейшим предприятиям в 2015-м против 5,91% в 2014-м).
"Низкая рентабельность предприятий приведет к сложностям с выплатой процентов по долгам, не говоря уже о самом теле долга,-- отмечается в Overcapacity in China.-- Если доля плохих долгов резко вырастет в 2016-м, это может заставить власти рекапитализировать банки". Откуда взять на это деньги при планируемом дефиците бюджета на 2016 в 3% ВВП, непонятно.
В ответ власти создали массу программ по ликвидации избыточных мощностей. Например, как заявил Сюй Шаоши на сессии ВСНП, планируется сократить сталелитейные мощности на 100-150 млн тонн, а угольные -- на 500 млн тонн, высвобождение рабочей силы может составить до 3 млн человек за два-три года. Похожие программы есть и по другим отраслям.
Квартирный вопрос
Перепроизводство, как ни странно, иногда сопровождается спекулятивными пузырями. В Китае имеются огромные нераспроданные запасы жилой недвижимости.
По данным крупнейшей частной консалтинговой компании в области недвижимости China Index Academy, они достигают 6,2 млрд кв. м (по 4,7 кв. м на душу населения). При текущем темпе продаж этого объема достаточно на пять лет. Однако уже сейчас на городского жителя в Китае приходится 36 кв. м площади против 33 кв. м в Великобритании и 22 кв. м в России. При этом 75,6% всего жилого фонда построено совсем недавно, после 2000 года. 21% семей имеет более одной квартиры, доля собственников жилья в Китае -- 90% (примерно столько же в России, в Великобритании -- 67%, в США -- 65%, в Японии -- 61%, в Корее -- 54%).
Но и на фоне избыточного предложения китайские власти допустили очередное обострение рынка. Так, цены на недвижимость в Шэньчжэне с начала года скакнули на 25%, чуть меньше в Шанхае. В Шэньчжэне средняя цена квадратного метра достигла $7 тыс., в Шанхае -- $6,2 тыс. В китайских газетах появляются сообщения о многочасовых очередях в риэлторские компании. Кое-где даже идет продажа места в очереди за тысячу юаней (11 тыс. руб.).
Те, кто не имеет средств для оплаты первоначального взноса по ипотеке, имеют возможность поучаствовать в спекуляции. Интернет-компании (например, сайт с говорящим названием pinfangwang.com.cn -- "битва за дом") принимают взносы частных лиц (от тысячи юаней и выше) и скупают на них недвижимость.
Несмотря на явные признаки перегрева рынка (похожего на прошлогодний пузырь на фондовой бирже), власти не собираются его охлаждать. Например, губернатор провинции Гуандун (Шэньчжэнь находится в ее составе) недавно заявил о разработке плана по покупке жилой недвижимости государственными предприятиями для уменьшения количества нераспроданных домов.
Несмотря на локальные мании в Шэньчжэне, Шанхае, Пекине, Нанкине и Гуанчжоу, в остальных крупных городах (государственная статистика отслеживает 70 крупнейших городов) цены стабильны или даже падают. Что не останавливает власти от создания новых программ по социальному жилью и урбанизации.
Чистка вместо реформ
Растерянность власти можно понять. Она загнана в цугцванг: старая модель роста уже не работает, а реформы неизбежно будут болезненными и грозят устойчивости КПК.
Президент Си Цзиньпин, вероятно, это понимает и пытается хотя бы восстановить авторитет партии. Стартовавшая три года назад антикоррупционная компания беспрецедентна по своим масштабам.
Очищение системы от коррупции принципиально важно, но недостаточно. Увы, в реформе нуждается вся система -- по всей видимости, без трансформации политического режима не удастся сменить и экономическую модель.
Аналитики Торговой палаты ЕС в Китае выделяют три фактора, препятствующие экономическим реформам, и все они политические.
Первый -- региональный протекционизм.
Второй -- боязнь массовых беспорядков. Этот фактор особенно актуален для китайских аналогов российских моногородов, где основным или единственным источником занятости и налогов является то или иное предприятие, часто избыточное.
Третий, фундаментальный, фактор -- роль КПК в экономике страны. Для эффективных реформ необходимо дать рынкам свободу. Для системы, которая всегда подчинялась решениям сверху, где до сих пор доминируют госпредприятия и госбанки, это означает идти против установленных правил.
АЛЕКСАНДР ЗОТИН
SIA.RU: Главное
