Стремительно растущие цены на энергоресурсы и прочие сырьевые товары провоцируют повышенные инфляционные ожидания, что впоследствии может привести к рискам торможения мировой экономики, а также, возможно, к стагфляции.
Цены на нефть Brent с начала 2021 г. выросли на 63%, заметно опередив рост сырьевого индекса BCOM (вырос на 34% с начала года). А цены на газ в Европе выросли более, чем в 3 раза. Примечательно, что фундаментально такой рост цен на нефть не оправдан: избыток спроса составляет всего 1,3 млн барр./день, а запасы нефти в странах ОЭСР держатся на уровне 2,9 млрд барр., это уровни допандемийного периода. По газу ситуация схожа: аномальный рост цен оправдывается дефицитом газа в европейских хранилищах лишь на 85%, по нашим расчетам. Таким образом, на 10-15% рост цен на сырье – это спекуляции в условиях избыточной ликвидности, предоставляемой мировыми центробанками.
Текущие цены на энергоносители подталкивают вверх рыночные инфляционные ожидания. Так, спрэд 5-летних UST и TIPS в октябре тяготеет к обновлению максимумов с 2005 года, отыгрывая бурный рост цен на бензин в США.
Очевидно, что период повышенного ценового давления затягивается, не оправдывая тезис ФРС о временности факторов всплеска инфляции, пропагандируемый регулятором с весны этого года. Мы опасаемся, что повышенная инфляция в США сохранится в как минимум в ближайшие квартал-два. И, учитывая завершение программ госстимулирования в Штатах, ждем, что постепенный рост долларовых ставок и инфляция могут начать негативно влиять на потребительскую активность в крупнейшей экономике мира. Как и в 2000, 2005, и 2007 годах, когда через пару месяцев превышения ИПЦ уровня в 3% г/г, темпы роста розничных продаж начинали падать, причем достаточно уверенно.
В середине этого года влияние высокого инфляционного фона было сглажено, помимо стимулов новой президентской администрации, реализацией отложенного спроса, но последний, по нашим оценкам, к началу осени уже в целом был удовлетворен. И сохранение высоких цен неизбежно должно начать сдерживать экономическую активность в Америке и подталкивать ФРС не только к сворачиванию программ выкупа (они уже выглядят неактуальными, способствуя лишь накоплению избыточной ликвидности в финсекторе и перегреву капиталоемких секторов экономики, см. нашу Cтратегию на 4 квартал), но и к повышению ключевой ставки.
Аналогичная картина складывается в еврозоне: инфляционные ожидания, ключевой долгосрочный индикатор, отслеживаемый ЕЦБ, поднялись уже до максимальных уровней с середины 2015 г. – 1,8%, при таргете регулятора в 2%. Формулировка о временном характере роста цен, похоже, уже тоже себя не оправдывает, что может заставить ЕЦБ вслед за ФРС перейти к повышению ключевой ставки уже в следующем году.
Отметим, что рост цен на сырье смотрится тревожно и в условиях остающейся у рекордных уровней стоимости морской логистики (стоимость фрахта 40-футовых контейнеров пока снижается лишь по отдельным направлениям, да и то несильно).
Мы прогнозируем, что повышенная волатильность в сырьевых ценах, в основном в нефти, сохранится на ближайший квартал-два (до весны 2022 г.), поддерживаемая раскручиванием ситуации с энергокризисом и общим излишне оптимистичным сантиментом, после чего ждем схлопывания спекулятивной премии и возврата цен на нефть к фундаментально оправданным уровням 70-75 долл./барр. Brent.
Если кратко резюмировать вышесказанное, то получается, что слишком высокие цены на сырье провоцируют избыточный рост инфляционных ожиданий, при этом тормозя потребительскую активность, что теоретически может ввергнуть мировую экономику в стагфляцию. В базовом сценарии мы такой вариант не рассматриваем, но как минимум отмечаем повышенные риски торможения мировой экономики в 2022 г. Китай уже, как в силу энергокризиса, проблем в строительном секторе, так и охлаждения после бурного восстановления в 1-ой половине года, демонстрирует очевидное замедление темпов роста.
ПАО «Промсвязьбанк»
SIA.RU: Главное
