Кочующая бирка
Этикетка для российского потребителя всегда была мерилом успеха. Еще лет десять назад бирки "Made in France", "Made in Italy" и даже "Made in the U.S.A." на одежде априори означали качественную брендовую вещь. Теперь их можно найти разве что на костюме за $3 тыс. или не менее дешевых ботинках эксклюзивного итальянского дизайнера. Всем остальным предложено нырять в "Made in China". Потребители, кажется, смирились: модная одежда стала доступнее, и это главное.
Легкая промышленность одна из первых пала жертвой глобализации. Nike и Adidas перенесли швейные фабрики в Азию еще в 1970-х, но многие старые фирмы вроде канадской John Forsyth Shirt Co. Ltd. (основана в 1903 году) сопротивлялись вплоть до 2013 года. Оно и понятно: для многих американцев и европейцев это было национальной трагедией. Чего не скажешь о россиянах, для которых "Made in Russia", даже несмотря на рост патриотических настроений, отнюдь не предмет для гордости. Главная претензия -- отсутствие вкуса и плохое качество.
Заменить импортную одежду на отечественную -- задача невыполнимая чисто экономически, но именно ее поставило перед производителями правительство еще в 2008 году. Согласно целевой программе, к 2020 году доля российской одежды и обуви на местном рынке должна вырасти до 50% (сейчас -- 25-35%). Объем финансирования составит 145 млрд руб. (в основном субсидии и закупка оборудования). Правда, речь идет скорее о поддержке отдельных градообразующих предприятий -- в Иваново, Вологде и так далее. Сегодня эти фабрики выживают благодаря госзаказу силовых ведомств.
Шерсть или шашлык?
Проблемы импортозависимости в легкой промышленности глубже, чем просто аутсорсинг рабочих мест в Китай. Даже те швейные фабрики, которые еще работают в России, вынуждены 70-80% сырья покупать за границей. Что касается хлопка, в основном это (по мере убывания) Китай, США, Индия и Пакистан. По данным FAO (Всемирная продовольственная организация ООН), в 2012 году на эти страны пришлось 54% мирового производства хлопка. Выращивают его и в Бразилии, Узбекистане, Австралии, ряде других стран.
Не лучшим образом обстоят дела и с производством льна (мировой лидер -- Канада, 489 тыс. тонн в 2012 году). Он хорошо растет в нашем климате, но требует огромных трудозатрат. Снижается и качество льна. Производители одежды неоднократно жаловались на "Вологодский текстиль", который поставляет им пряжу и ткань. Те, в свою очередь, закупают на месте лишь 30% потребляемого льна, остальное -- на Алтае и в Белоруссии. Лен получается короткий, нить тоже, и техника с таким сырьем работать не может.
Производство другого натурального сырья -- шерсти -- в России медленно, но растет начиная с 2000 года (на 30%, с 40 тыс. до 54 тыс. тонн). Крупнейшие производители сегодня Китай (400 тыс. тонн) и бывшие британские колонии Австралия (362 тыс.) и Новая Зеландия (165 тыс.). Собственно, Великобритания в 2012 году настригла 68 тыс. тонн шерсти.
Наконец, ткани шьют не только из натурального сырья, но и из химических волокон. За первую половину 2014 года в РФ их произвели почти 77 тыс. тонн. В общем, до сырьевой независимости в легкой промышленности нам еще очень далеко.
Главное -- ткань
В пошивочном цехе Запад проиграл борьбу Азии уже окончательно, но в цехе ткацком бой еще продолжается. Мировой объем рынка тканей оценивается в $450 млрд -- лидирует снова Китай ($140 млрд), а США занимают пятое место ($16,5 млрд) и пока обходят Вьетнам, Пакистан и Индонезию.
Дело в том, что на 50% качество будущей одежды определяет профессиональная переработка сырья в пряжу или ткань. Сделать это можно паршиво, и тогда одежда сядет, полиняет, будет сильно мяться, выгорит на солнце, порвется или даже растворится в стиральной машине (и такое бывало с товаром с китайских рынков). Поэтому дорогие бренды если и шьют в Китае, то из более качественных материалов, иногда даже импортных. В России же старая проблема: качественно перерабатывать сырье некому, поэтому кожа отправляется в Италию (в 2010 году в России было произведено 2,5 млрд кв. дм кожи, что составляет 1,5% мирового производства), а возвращаются готовые изделия с высокой добавленной стоимостью.
По данным "Союзлегпрома" (Российский союз предпринимателей текстильной и легкой промышленности), в России работает 73 текстильных предприятия. Емкость рынка оценивается в $1,5-2 млрд. Выходит, что в ткацком мировом цеху мы занимаем скромные 0,4%.
"Текстильные линии более сложные и дорогие,-- рассказал "Деньгам" главный эксперт "Союзлегпрома" Сергей Шумилин.-- Если швейная машинка стоит $5-6 тыс., то текстильная линия обойдется в миллионы долларов. Последнее техническое перевооружение отрасли происходило в 1989-1990 годах. С тех пор отрасль текстильного машиностроения у нас полностью исчезла".
Избранное замещение
По словам Шумилина, заниматься импортозамещением на розничном рынке одежды и обуви никто не собирается. На этом не настаивает даже отраслевой союз. Другое дело -- одежда специализированная. Из 29 тыс. швейных предприятий (все приватизированы; около 400 тыс. работников) 50% производят спецодежду для силовиков, спасателей, врачей, сотрудников санаториев, РЖД и прочих бюджетников, а также технический текстиль для промышленных предприятий. Емкость рынка -- около 40 млрд руб. Власти планируют вскоре выйти как минимум на 90-процентное импортозамещение.
Остальные фабрики находятся в свободном плавании: вкладываются в новые немецкие станки, пытаются выживать в условиях высоких процентных ставок и гигантского потока "серого" китайского импорта из Казахстана (примерно 40% всех импортных товаров). Вертикально интегрированных холдингов, которые развились настолько, что вышли даже на зарубежные рынки, немного. Среди самых известных -- "Русский трикотаж" (марка одежды "Твое") и Gloria Jeans.
Первые имеют не только свой швейный цех в Москве, но и собственные прядильные фабрики в Балашихе и Шуе (Ивановская область), ткацкую фабрику "Шарм" в Смоленске и чулочно-носочное производство "Ажур" в Ногинске (Московская область). На майках стоимостью 300-500 руб. гордо красуется бирка "Сделано в России". Это одно из самых дешевых предложений на российском рынке. Однако чудес не бывает: качество подобных маек и другой одежды, по отзывам покупателей, оставляет желать лучшего. Да и цену $8,5-14 за футболку американские потребители сочтут завышенной. Мы привыкли, что в Москве футболки продаются по $30, но истинно китайские экземпляры в США (100% хлопок, все как надо) можно найти и за $2-3.
Gloria Jeans, которой владеет бизнесмен Владимир Мельников, купила и построила десятки фабрик в России и на Украине. Она вложила огромные средства в новое оборудование, но за счет массовости и размещения производства в регионах с низкими зарплатами, арендными ставками и коммунальными платежами завоевала не только российский, но и западный рынок.
Российские компании не только шьют одежду и обувь в Китае и других странах третьего мира, но и мимикрируют под иностранные. Ведь основная добавленная стоимость формируется за счет маркетинга. Потребители платят за бренд, хотя производственная площадка у всех одна. Например, на фабрике Rana Plaza в Бангладеш, той самой, на которой год назад из-за обрушения крыши погибли 1100 работников, испанская сеть Mango заказывала футболки за $4,5, а продавала их в Европе за $45.
Покупай иностранное
Carlo Pazolini, O`Stin, Incity, Sela, Ralf Ringer, befree, ZARINA, LOVE REPUBLIC, Women`Secret, Co & Beauty, TJ Collection, Carnaby, Chester, Ralph Ringer, Paolo Conte, Savage, Oodji -- все компании российские. Некоторые даже регистрируются за рубежом, открывают там представительства, производят для вида несколько пар обуви в Италии. Многие из них выросли из обычных импортеров, а некоторые -- из советских фабрик.
"Собственное производство очень дорого содержать хотя бы из-за неподъемной "коммуналки" и отсутствия необходимой инфраструктуры. Сырье хорошего качества мы заказываем в Италии, Испании, Бразилии, Австралии и ЮАР. Обработка сырья происходит в странах, где традиционно сильны технологии и химическая промышленность,-- в Германии, Италии и Испании. В Россию поступает конечный продукт -- в плане таможенных пошлин это оказывается выгоднее, чем если бы мы заказывали комплектующие по отдельности", -- объясняет Илья Костятников, партнер и креативный директор Alba, еще одной российской компании по производству кожаной обуви.
Артем Никитин
SIA.RU: Главное
