7% в год. Для Китая такой рост экономики еще не катастрофа, но уже серьезная проблема, которую он пытается решить внешнеэкономической экспансией, резким расширением инфраструктурных инвестиций в Центральной Азии и России. Это поможет справиться с кризисом перепроизводства и обеспечить сбыт китайским товарам.
АЛЕКСАНДР ЗОТИН
"Новая нормальность" -- главный термин сегодняшней китайской политической риторики, обобщение корректировки курса экономической политики. Если проще, без типичной китайской образности, речь идет о существенном замедлении экономического роста. Совпадение это или нет, термин "новая нормальность" экономистами уже использовался: эксперт Pimco Мохаммед эль-Эриан предложил его для описания слабого послекризисного роста в США и Европе. Председатель КНР, генсек КПК Си Цзиньпин употребляет его в ином контексте -- не столько в смысле замедления экономики, сколько имея в виду переориентацию развития на более устойчивое (рост потребления, снижение инвестиций).
Тем временем статистика, поступающая из КНР, с каждым кварталом все тревожнее. В первом квартале 2015 года ВВП увеличился лишь на 7% в годовом исчислении, это самый медленный рост с 2009-го (за 30 лет до 2011 года средние темпы роста ВВП Китая составляли 10,2%). Промышленное производство выросло на 4,4%, потребление энергии в промышленности упало на 1,9%. Экспорт в апреле сократился на 6,4% год к году, импорт -- на 16,2%. Падения доли инвестиций, кстати, еще нет, она по-прежнему аномально высока -- 45% ВВП (В России -- меньше 20%).
Впрочем, даже к невеселой китайской статистике экономисты относятся со скепсисом. Сам нынешний премьер КНР Ли Кэцян, если верить Wikileaks, называл в свое время цифры ВВП "рукотворными и недостоверными".
"Только сумасшедшие верят государственной статистике. После того как власти поняли, что аналитики не доверяют цифрам ВВП и проверяют их по косвенным данным вроде потребления электроэнергии и загрузке железных дорог, они стали приукрашивать и эти цифры. Реальный рост, скорее всего, на треть ниже официального",-- считает директор китайской консалтинговой компании J Capital Энн Стивенсон-Янг.
На этом фоне постепенно растут проблемы с долгами. Совокупный долг государства, бизнеса и домохозяйств достиг 282% ВВП, это больше, чем в США (269%) и в Германии (258%).
"Проблема китайского долга даже не в объеме, а в его естественной невозвратности: многие активы, профинансированные этими долгами,-- это пустые новые районы, торговые центры без покупателей, аэропорты без полетов, мегапроекты вроде Олимпиады и прочие грезы Озимандии.
Они никогда не будут ценными коммерчески или социально, мало кто из заемщиков представляет себе, как они будут генерировать прибыль для оправдания этих заимствований",-- пишет Стивенсон-Янг.
Квартиры не в норме
"Новая нормальность" сопровождается кризисом на рынке недвижимости. В марте 2015 года во всех 70 крупнейших городах отмечалось падение цен год к году (в феврале -- в 69 городах; спад наблюдается уже больше года). Снижение цен составило 5,8% в марте против 1,1% полгода назад -- процесс ускоряется.
Неудивительно -- в отрасли огромное перепроизводство. По данным Nomura, на городского жителя в Китае приходится 36 кв. м площади против 35 в Японии, 33 -- в Великобритании и 22 -- в России. При этом 75,6% всего жилого фонда построено совсем недавно, позднее 2000 года.
Множество квартир покупалось с целью инвестиций -- так надувался спекулятивный пузырь.
21% семей имеет более одной квартиры, доля собственников жилья в Китае -- 89% (примерно столько же в России, в Великобритании -- 67%, в США -- 65%, в Японии -- 61%, в Корее -- 54%). Цены же на жилье в китайских городах -- одни из самых высоких в мире. По данным numbeo.com, квадратный метр жилья в Пекине стоит $10,8 тыс. в центре города и $5,8 тыс. вне центра.
Из пузыря в пузыри
Вместо сдувающегося пузыря недвижимости быстро надулся другой, еще более феерический. Шанхайский индекс акций CSI300 composite вырос в два раза с прошлого июля, при этом 85% всего роста пришлось на последние полгода, а треть -- на последние шесть недель.
Объемы торговли выросли еще больше, втрое. В апреле среднедневной торговый оборот по 100 самым ликвидным китайским акциям достиг в совокупности 400 млрд юаней ($65 млрд), что равно объему торгов по 100 самым ликвидным акциям США.
Еще в декабре прошлого года дневной оборот в Шанхае и Шэньжене впервые превысил 1 трлн юаней ($161 млрд). В апреле был взят новый рубеж -- 1,5 трлн юаней ($241 млрд). Из 26 публичных компаний в мире, имеющих среднедневной оборот за последний месяц больше $1 млрд в день, 14 -- китайские, 12 -- американские (для сравнения, среднедневной торговый оборот наиболее ликвидных в России бумаг Сбербанка -- $186 млн за последние 30 дней, акций "Газпрома" -- $100 млн). Неудивительно, ведь только за последнюю неделю апреля было открыто 4,1 млн новых брокерских счетов.
Многие играют с плечом, на заемные деньги, так что объем задолженности клиентов перед брокерами дошел до 1,6 трлн юаней ($257 млрд).
"Учитывая брокерскую ставку 8,35%, нетрудно подсчитать, что процент, уплачиваемый клиентами брокерам, составляет один из крупнейших источников дохода во всей экономике",-- отмечает экономист Cobden Center Син Корриган.
"Пузырь на рынке акций -- неразрешимая дилемма для властей,-- считает Ричард Айли.-- Растущие акции не только поддерживают потребительскую уверенность на фоне падения цен на недвижимость, но и частично компенсируют финансовое сжатие из-за резкого роста реального курса юаня с июля прошлого года и роста реальных ставок в условиях дефляции.
Пузырь по определению не может надуваться бесконечно, но властям все тяжелее позволить ему схлопнуться".
Шелковый путь китайского перепроизводства
Власти ситуация в экономике тревожит. И новые геополитические и инфраструктурные амбиции -- прежде всего поиск нового стимула для роста. Китай уже не может абсорбировать инвестиции внутри и поэтому смотрит на возможности их экспорта.
Планов громадье. В "подбрюшье" США -- в Латинской Америке -- Китай хочет построить железную дорогу в 5 тыс. км, соединяющую два океана от тихоокеанского побережья Перу до бразильского атлантического. Это при том, что многие южноамериканские страны и так давно на содержании у Китая (Венесуэла должна $56,3 млрд, Аргентина -- $19 млрд, Эквадор -- $5,3 млрд), и перспективы возвращения долгов туманны.
С Евразийским экономическим союзом (ЕАЭС) КНР ведет переговоры о всеобъемлющем "соглашении о торгово-экономическом сотрудничестве", конечным итогом которого может стать свободная торговля между Китаем и ЕАЭС. Впрочем, такие переговоры, как правило, длятся годы, если не десятилетия, поэтому говорить о чем-то более серьезном, нежели декларации, преждевременно. Тем более что в России многих настораживает усиливающееся влияние Китая в Средней Азии.
По инициативе Китая создается Азиатский банк инфраструктурных инвестиций (Asian Infrastructure Investment Bank, AIIB) с уставным капиталом $100 млрд.
Необходимость AIIB сомнительна. "В мире нет недостатка капитала,-- утверждает профессор экономики Пекинского университета Майкл Петтис.-- Его, наоборот, слишком много. Идея, что AIIB важен, потому что аккумулирует капитал для кредитования, в котором нуждается мир, понятна, но абсолютно неверна. На самом деле мир тошнит от излишка сбережений, ждущих достойного применения, до такой степени, что процентные ставки в некоторых странах уже ниже нуля". Возможно, Китай и другие основатели банка полагают, что AIIB каким-то чудесным образом может трансформировать сомнительных заемщиков (вроде Мьянмы, Венесуэлы и Зимбабве) в надежных.
В ходе майского визита Си Цзиньпина в Москву был подписан целый пакет межправительственных и коммерческих документов -- больше 30. Президент Путин назвал его внушительным и сказал, что речь идет "о выходе в перспективе на новый уровень партнерства". А председатель КНР подчеркнул, что Москва и Пекин "достигли единства мнений по широкому кругу вопросов".
Среди этих вопросов явно выделяются два. Во-первых, заявление о сопряжении ЕАЭС и Шелкового пути. Главная интрига здесь -- сроки, Китай все же мыслит тысячелетиями. Во-вторых, меморандум о совместном финансировании высокоскоростной магистрали Москва--Казань. Проект новой дороги вынашивался РЖД давно, но проблемой была огромная стоимость строительства -- 1,07 трлн руб. Теперь, возможно, крупным инвестором станет Китай (предполагаемая сумма кредита -- 302 млрд руб.). Здесь главная интрига иная: какую долю в поставках и подрядах получит китайская сторона. Практика работы компаний из КНР в странах третьего мира -- жесткое требование использовать китайское оборудование и китайских же подрядчиков. Глава РЖД Владимир Якунин уверял "Коммерсантъ", что это "будет оборудование следующего поколения. И российское, и китайское, и западное..." Вряд ли будет ошибкой предположить, что именно это станет главной проблемой при превращении меморандума в конкретный контракт.
Еще одна интрига -- что заставило Россию пойти на то, что может восприниматься как уступка. Для Китая инвестиции в $5 млрд сравнительно невелики, зато КНР получает доступ на огромный рынок для сбыта продукции своей (потенциально стагнирующей) тяжелой промышленности, возможность облегчить проблему перепроизводства за счет России.
SIA.RU: Главное
