Многие аналитики сравнивают ситуацию 2022 с предыдущими кризисами 1998, 2008, 2014, 2020 годов. По мнению Сергея Хестанова, доцента РАНХиГС, советника по макроэкономике«Открытие Инвестиции», все кризисы разные, хотя аналогии проводить можно.
Сергей Хестанов
Фото: Андрей Фёдоров.
Сугубо российский кризис
– Но сравнивать в лобовую, наверное, невозможно, – уточнил он. – Например, потому что кризис 1998 года был всё-таки сугубно региональным. Он затронул Россию и Юго-Восточную Азию, а большинство остальных стран либо вообще не затронул, либо минимально.
Кризис 2008-го – это первый сугубо глобальный кризис, он почти синхронно случился во всём мире из-за глобализации.
2020 год необычен тем, что в новейшей истории это первый кризис не экономической природы. Была подобная ситуация, вызванная знаменитым испанским гриппом, но только век назад – в 18-20-е годы. Но тогда была совсем другая экономика, менее глобальная.
Соответственно, то, что происходит сейчас, применительно только к России, потому что в мире сейчас кризиса-то нет. Да, есть повышенная инфляция, но экономика всех крупных стран – США и Евросоюза – растёт, а в Китае даже очень хорошо растёт.
Насколько этот сугубо наш российский кризис будет тяжёлым, пока ответственно сказать нельзя, потому что мы не знаем, насколько реальны угрозы сократить импорт российских углеводородов, доходы от которого в российском бюджете занимают почти 50%.
Плюс, пока неясно, как далеко другие страны зайдут в блокаде России. Наглядный пример – авиационная отрасль, в которой почти весь парк импортный. Боинг и Airbus забрали свои самолёты, и всё – лайнер «Победы» долетел до Стамбула и обратно не вернулся. А те, что остались внутри России, через полгода летать не смогут, потому что к ним не будет запасных частей. Поэтому большой вопрос, как будут развиваться события в этом направлении.
Кроме этого, у нас заморозили часть золотовалютных резервов, примерно, половину, а мы в ответ заморозили средства частных иностранных инвесторов. Чем это аукнется, тоже большой вопрос.
В общем, вопросов очень много, и все они увеличивают наши риски, создают проблемы, и мы не можем толком оценить, насколько эти проблемы велики, и во что фактически нам обойдутся.
Истина всегда посередине
Отвечая на вопрос, что стоит ли инвесторам ли пользоваться ситуацией и покупать подешевевшие ценные бумаги, образно говоря, когда страшно, Сергей Хестанов, подчеркнул, что истина, как всегда, посередине.
– Всегда есть крайние точки зрения, но в жизни, как правило, крайние варианты никогда не реализуются.
Если ваши ценные бумаги упали, надо набраться терпения. У меня был такой опыт в конце 90-х, и я, в конце концов, дождался, когда мои бумаги выросли, и я на них заработал. Но психологически это тяжело, поскольку мы не знаем будущего, и никто не может дать гарантию, что бумаги вырастут в цене.
Читайте также:
Я думаю, что какую-то часть капитала можно использовать, чтобы купить что-то подешевевшее. Но не стоит покупать на всё. Нужно покупать на ту часть денег, которую вы морально готовы заморозить на десятилетия, если всё пойдёт нехорошо.
Такого не было никогда
Нынешняя ситуация, по его убеждению, уникальна и в отношении фондового рынка.
– За всю новейшую историю такого у нас не было никогда. То, что фондовый рынок не будет прежним, это 100-процентно универсальные слова, потому что он никогда, в принципе, не повторяется. Всегда происходит что-то новое, он всегда меняется, и это нормально. Конечно, он не восстановится один в один. Нужно, в первую очередь, чтобы изменилась политическая ситуация.
SIA.RU: Главное
