По тундре, по железной дороге
Билеты на прямой рейс Москва--Воркута закончились, пришлось лететь 2,5 часа до Ухты, а оттуда еще 14 часов ехать на поезде по тундре до Воркуты. Места легендарные -- олицетворение ГУЛАГа. Именно здесь бежали зеки из знаменитой песни. Песню помнят многие, а вот чем занимались зеки в Воркуте -- вряд ли. Еще в начале ХХ века здесь было открыто крупнейшее за Полярным кругом угольное месторождение -- Печорский бассейн. И первыми шахтерами, фактически построившими Воркуту в 1930-50-х годах, были политзаключенные. Только в 1953 году курирование местных разработок передали из системы МВД Министерству промышленности. В 2003 году объединяющее все местные шахты ОАО "Воркутауголь" вошло в состав металлургического холдинга "Северсталь". Собственно, ничего удивительного в этом нет: под коксующийся уголь Воркуты и строились сталелитейные мощности Череповца, которыми владеет "Северсталь". Сегодня после проведенной модернизации Воркуте есть чем похвастаться даже перед Кузбассом, добывающим 60% российского угля. В Воркуте находится самая глубокая в России шахта "Комсомольская" (1200 м) и самая производительная в Европе шахта "Воргашорская" (дает более 9 т угля в минуту). Сам же город -- остатки былой роскоши. Строительство жилья здесь явно остановилось в 1970-х. Да и для кого строить? Из прежних 200 тыс. населения осталось меньше половины. О ГУЛАГе напоминают кресты на мемориальном кладбище да ТЭЦ, которую, по утверждению местных жителей, строил еще Солженицын (она и правда упоминается в "Архипелаге ГУЛАГ"). По дороге на шахту "Воргашорская" встречаем брошенные пятиэтажки -- шахтерские поселки вокруг Воркуты сильно поредели. Город и поселки -- оазисы в тундре: вся небогатая растительность в виде деревьев и кустарников завозная. Автомобильных дорог в тундре нет: отправляющийся в отпуск на собственном автомобиле везет его на железнодорожной платформе до Ухты. При таких условиях город, как и в советские времена, остается в жизни большинства промежуточным пунктом: шахтеры по выходе на пенсию перебираются в места с более мягким климатом. "В советские времена шахтеры на Кузбассе зарабатывали 600-1000 руб.,-- говорит наш водитель.-- А здесь 600 руб. получал шофер автобуса, а шахтеры -- до 2 тыс. руб. Могли себе позволить слетать в Сочи выпить пива и сразу назад". Если это правда, неудивительно, почему сильнее всех возмутились именно воркутинские шахтеры, когда угольную отрасль перестали дотировать. Это они в 1998 году несколько месяцев стучали касками на Горбатом мосту у Дома правительства России, требуя отставки президента Ельцина.
Сегодня по сравнению с девяностыми жизнь работников шахт стабильна и обеспеченна, хотя и не дотягивает до советского шика: по словам руководства "Воркутауголь", средняя зарплата на предприятии 55 тыс. руб., заработок шахтеров -- 60-80 тыс. руб. В Сочи за пивом не сгоняешь, поэтому и нет этих авиарейсов, которые здесь вспоминают с тоской. Самолеты из Воркуты сейчас летают только в Москву и Сыктывкар. Зато рабочий день шахтера меньше по сравнению с советскими временами на два часа: смена -- шесть часов, рабочая неделя -- 30. И отпуск у шахтера теперь 52 дня, а с северными коэффициентами набегает до 90 дней.
Около 11:00 из автобуса у здания шахты выгружается смена, с которой мы будем спускаться.
После инструктажа по технике безопасности надеваю теплое нательное белье, штаны, утепленный жилет, потом куртку, перетягиваюсь ремнем, на который вешаю килограммовый аккумулятор от фонаря, а сам фонарь креплю на каску. С трудом восстанавливая в памяти выученную на армейских сборах технологию, наматываю портянки. Надеваю резиновые сапоги и очки, а перчатки пока прячу в карман. И наконец, вешаю на плечо "самоспасатель" -- металлический ящик килограмма на три, напоминающий большой термос. В случае задымления шахты это устройство обеспечит возможность дышать в течение нескольких часов.
На глубине полкилометра
"Если сейчас выпасть из клети, то до нижней точки не долететь,-- один из шахтеров подмигивает мне, указывая на шершавую стену ствола за перилами лифта, который сами шахтеры называют клетью.-- За 326 м об стену все тело, как наждаком, в клочья сотрет. Некоторые на себе проверили... до установки алкотестеров". Спустившись вниз, попадаем на станцию: крошечный электровоз с вагончиками, напоминающими ящики-вагонетки из фильма "Кин-дза-дза". Согнувшись в три погибели, пролезаю в вагончик и задвигаю за собой стальную створку. Внутри, правда, сидеть довольно удобно: даже в каске голова в потолок не упирается. Скорость поезда, наверное, не очень высокая, но из-за жуткого грохота и тряски чувствуешь себя как на американских горка. На нем проезжаем еще километра два. Получается, к шестичасовой смене добавляется еще два часа на доставку на участок и с участка. Время это оплачивается, но "копытные", по словам рабочих,-- копейки.
Мы на глубине 500 м. Транспортные туннели -- штреки -- широкие, с высокими сводами. Дышится легко: постоянный сквозняк. Такая глубокая шахта с мощными пластами считается "сверхкатегорийной", то есть с высоким выделением взрывоопасного метана. Система вентиляции -- неотъемлемая часть газовой безопасности.
Сегодня понятие "забой" применяется только к проходке -- пробиванию штреков. А сам уголь уже добывается не в забоях, а в лаве.
Бригада в лаве -- девять человек, из которых один -- слесарь по обслуживанию оборудования. Работа на шахте круглосуточная: три добывающих смены и одна ремонтная. При нас как раз начинается добыча после очередной профилактики-подготовки. Отбойные молотки сегодня используются лишь для точечного выравнивания-подтачивания отдельных мест. Промышленная добыча ведется комбайном -- огромной машиной с двумя крутящимися головками-шнеками. Комбайн, как рубанок, проходит по фронту лавы, отбивая уголь, который тут же выносится на двигающемся конвейере -- классических вагонеток давно нет. Бригадир запускает комбайн. В лицо сразу летит угольная пыль -- на поверхность поднимусь настоящим шахтером.
Хорошенько рассмотреть систему ленточных конвейеров удается, пройдя несколько километров по штрекам пешком. Рабочие участки имеют собственное освещение, все остальное -- в кромешной тьме. "Бывает, гаснет фонарь,-- делится Александр Круглов.-- Тогда выбираешься по стеночке, на ощупь, медленно". По его словам, даже среди опытных шахтеров есть люди, которые психологически не могут находиться на участке в одиночку. Вокруг и правда будто зловещие лабиринты горы Мории из "Властелина колец": 184 км только проходных туннелей, а с запертыми перемычками -- 250 км. Тут и до суеверий недалеко. "Есть примета, что не надо менять каску,-- рассказывает Александр.--Каждые три года по регламенту требуют заменить, но многие сопротивляются". Из постоянных жителей в шахте только мыши: грызут деревянные стойки и остатки "термозков" -- еды, которую шахтеры берут с собой под землю.
Не коксом единым
Производительность труда шахтеров за последнее десятилетие выросла раза в три. Например, как рассказал директор шахты "Воргашорская" Михаил Тимофеев, в начале 2000-х годовой объем около 4 млн т обеспечивали 4 тыс. человек и пять лав, а сегодня тот же объем выдают 1,2 тыс. человек и две лавы. Стаханов в свое время перевыполнил норму в 14 раз, а позднее удвоил и этот рекорд. Сегодня планы тоже впечатляющие: согласно Долгосрочной программе развития угольной промышленности до 2030 года, производительность труда возрастет еще в пять раз. Понятно, уже не за счет подвигов в забое, а благодаря инвестициям в оборудование. Строительство с нуля шахты, способной давать 4-5 млн т в год, обойдется примерно в 20 млрд руб.
80% воркутинского угля -- дорогие марки, применяемые в виде кокса для разогрева доменных печей. На Кузбассе же, где себестоимость значительно ниже, в основном добывают "энергетический" уголь, который дешевле и идет на электростанции или в котельные.
На первый взгляд кажется, что уголь -- это топливо из прошлого, и верно, сегодня он не играет такой важной роли в экономике, как век назад. Отказ от госдотаций угольной отрасли в начале 1990-х резко понизил жизненный уровень шахтеров, вызвав забастовки. Неужели сейчас на фоне нефти, газа и мирного атома угольную отрасль сохраняют исключительно для решения социальных вопросов -- сохранения рабочих мест в шахтерских регионах? Вовсе нет: уголь востребован. За последние десять лет его экспорт вырос почти в три раза. Россия заняла третье место среди экспортеров, уступив лишь Индонезии и Австралии. В богатой газом России доля угля в балансе потребления первичных топливных ресурсов -- одна из самых низких в мире -- 15,8%, зато в США -- 22,1 %, в Китае -- 70%, в Польше -- 58,2 %, в Германии -- 25%, в Японии -- 24,6 % , а в среднем по миру -- 30%. В этих условиях целесообразно не сворачивать, а наоборот, наращивать добычу. Причем если, оценивая запасы доступной нефти, специалисты обычно оперируют десятками лет, то запасов угля в России -- 193,3 млрд т -- при сохранении темпов роста добычи хватит на 500 лет. Большими запасами обладают только США.
SIA.RU: Главное
