Палладий за последние три года подорожал почти в четыре раза, превратившись из побочного продукта в ходе добычи платины в основной источник выручки крупнейших компаний отрасли, в том числе ГМК «Норильский никель». Это стало возможным благодаря резкому росту спроса на металл как катализатор в бензиновых двигателях. Но, вопреки рыночным законам, структурный дефицит палладия в ближайшие годы не исчезнет: новых крупных проектов по его добыче в мире почти нет, а автопроизводители продолжают наращивать закупки. “Ъ” разобрался, почему так происходит и кто окажется в выигрыше.
[photo 63854]
Палладий в этом году стал с огромным отрывом самым дорогим промышленным металлом: 19 февраля цена на LSE достигала рекордного уровня в $2,841 за унцию. Только с начала 2020 года он подорожал на 45%, в 2019 году — на 54%, за последние три года — вчетверо. Для сравнения, золото стоит $1,6 тыс. за унцию, платина — $1 тыс. Часть аналитиков, пытаясь объяснить происходящее, называли ситуацию истерикой. Отраслевое объединение London Platinum and Palladium Market (LPPM) предупредило об «исключительно турбулентных торговых условиях». Глава организации Джон Меткалф считает, что ситуация сейчас хуже положения дел в конце 1990-х годов, когда экспорт металла был ограничен в результате развала СССР.
По мнению аналитиков, палладий может подорожать до $3 тыс. за унцию, хотя долго на пике вряд ли удержится. Рынок призывают привыкнуть к дефициту палладия, который будет сохраняться долго. По оценкам «Норникеля», на который приходится 40% мировой добычи, превышение спроса на палладий над производством будет наблюдаться до 2025 года.
Рост цен уже серьезно изменил роль металла в бизнесе его производителей, в частности «Норникеля». Еще десять лет назад продажи палладия давали всего 9% общей выручки компании, а по итогам первого полугодия 2019 года — уже 40%, притом что уровень добычи остался в целом стабильным.
Потребители без вариантов
Основным потребителем палладия выступает автопром, в прошлом году на него пришлось почти 84% поставок. Палладий используется в качестве катализатора в бензиновых двигателях для сокращения выбросов, платина для тех же целей используется в дизельных двигателях. Переломный момент для палладия наступил осенью 2015 года, когда произошел так называемый дизельгейт: выяснилось, что более 11 млн дизельных автомобилей концерна Volkswagen были оснащены программным обеспечением, которое во время тестов занижало количество вредных газов. Одним из последствий скандала стало сокращение правительственных субсидий для машин с дизельным двигателем. В результате спрос на платину снизился, а на палладий — резко возрос.
Хотя с тех пор цена палладия увеличилась в несколько раз, компании отрасли и аналитики считают, что это мало повлияет на политику автопроизводителей. Частично заменить палладий в бензиновых двигателях платиной теоретически возможно, но для автоконцернов это означает дополнительные расходы на тесты и сертификацию.
В ABN Amro предполагают, что спрос на палладий может упасть лишь в случае стремительного увеличения числа электромобилей, которые начнут вытеснять автомобили с бензиновым двигателем. Тем не менее в скорую реализацию такого сценария мало кто верит, поскольку электромобили заметно дороже, а при отсутствии государственных субсидий спрос на них низкий.
Спрос не рождает предложение
Рост цен на палладий в теории должен был бы привести к появлению большого числа новых добычных проектов. Но на практике все не так просто.
Платиноиды — довольно малораспространенные металлы, основные месторождения сосредоточены в ЮАР, Зимбабве, России и Северной Америке. При этом исторически палладий — побочный продукт при производстве платины. «Палладий, как и другие металлы платиновой группы, в основном добывается подземным способом. Строительство рудников занимает годы,— рассказывает директор департамента по маркетингу "Норникеля" Антон Берлин.— У наших зарубежных коллег ближайший прирост ожидается в 2022 году, дальше пойдет по нарастающей по мере ввода в эксплуатацию мощностей. Но, подчеркну, в горизонте нескольких месяцев сделать это невозможно».
В сущности, ближайшим крупным проектом, который может повлиять на баланс предложения палладия в мире, выглядит совместное предприятие самого «Норникеля» и «Русской платины» Мусы Бажаева «Арктик палладий».
Читайте также:
Проект будет запущен в 2024 году и предполагает три этапа, каждый из которых связан с вводом в отработку 7 млн тонн руды: запуск карьера на Черногорском месторождении к 2024 году, запуск подземного рудника на основе Масловского месторождения и затем «Норильска-1» к 2029 году, увеличение добычи до 21 млн тонн в 2030-х годах. С запуском «Арктик палладия» доля России на рынке платиноидов достигнет 50%, отмечает Борис Красноженов.
В России есть также два относительно небольших проекта, которые могут получить толчок в развитии из-за роста цен на палладий. Так, капитализация Eurasia Mining, которая работает на месторождениях Мончетундра на Кольском полуострове и Западный Кытлым на Урале, в 2019 году выросла в пять раз, до $140 млн.
В ближайшие несколько лет конъюнктура на рынке платиноидов, скорее всего, останется крайне благоприятной для производителей металлов: на фоне стабильного и даже растущего спроса перспективы увеличения предложения выглядят достаточно ограниченными.
Евгений Зайнуллин
SIA.RU: Главное
