Решение совета директоров ЦБ повысить ключевую ставку сразу на 100 пунктов, до 8,5% годовых, в основном не прогнозировалось аналитиками — они ставили на повышение ставки на 0,50 п. п., до 8% годовых, в ряде случаев оговариваясь, что возможно и большее повышение. По словам председателя ЦБ Эльвиры Набиуллиной, основные предложения, которые обсуждались на заседании — рост ставки на 75 и 100 пунктов, были отдельные мнения о необходимости более сильного повышения, которые, видимо, не голосовались.
Половина решения Банка России — де-факто отложенное и уточненное решение с июньского заседания совета, когда ставку в очередной раз сохранили на уровне 7,5%, с тем чтобы определить масштаб ее повышения через несколько недель. В этом смысле сохранение ставки на прежнем уровне или символическое повышение ее, например, на 0,25%, было невозможно — вся информация о состоянии экономики и финрынков в июне и июле говорила об усилении проинфляционных рисков и о выходе экономики из траектории, в которой будущая инфляция в перспективе сводилась к 4% годовых в 2024 году. Вторая же составляющая могла быть спрогнозирована только теми, кто внимательно следит за внутренними протоколами работы ЦБ. Дело в измененном прогнозе Банка России. Напомним, ЦБ, по крайней мере в теории, оценивает жесткость или мягкость собственной денежно-кредитной политики (ДКП) по отношению к ненаблюдаемому показателю — нейтральной ставке. До последнего заседания ее оценка ЦБ составляла 5–6% годовых, и предполагалось, что она будет пересмотрена — в том числе по итогам продолжающегося обзора ДКП — в августе 2023 года, что будет зафиксировано в проекте Основных направлений единой ДКП, сопровождающей проект бюджета на 2024–2026 годы. Впрочем, ничто не мешало экономистам Банка России пересмотреть этот показатель в июльском прогнозе, что и произошло, и это почти автоматически привело к дополнительному повышению ставки.
Сумма — достаточно резкое после многомесячной стабильной ставки увеличение ключевой ставки с 7,5% до 8,5%.
Если предполагать, что в решении ЦБ обе составляющие примерно равновесны, то относительно большой шаг в решении выглядит довольно умеренным, происходящее — обыденным, а обещание Банка России рассмотреть на следующем заседании вопрос о необходимости дополнительного повышения ставки — скорее умеренно жестким сигналом, чем «ястребиной» риторикой.
Читайте также:
Если говорить о «конъюнктурной» составляющей повышения ставки, то (если считать стандартным «шагом» ДКП увеличение ставки на 0,25 п. п.) два шага на повышение в текущих обстоятельствах — довольно спокойная реакция регулятора на несколько возросшие проинфляционные риски. Никаких новых проинфляционных рисков в объяснительной модели Банка России не отмечено — в этом аспекте единственной, по существу, причиной дополнительного инфляционного давления и ожиданий стал избыточно быстрый рост внутреннего спроса, который не может пока покрываться адекватным предложением. Наиболее показательны здесь пересмотры ЦБ прогноза объема кредита на 2023 год: в апрельском прогнозе регулятора ожидалось, что кредит в экономике в этом году будет примерно равен кредиту 2022 года (10–14% прироста к прошлому году, в 2022 году он вырос на 12%), в июльской версии на этот год заложены темпы роста кредита в 13–17%, а денежной массы — на уровне 17–21%, с очень высоким ростом объема ипотеки (также 17–21%).
Дмитрий Бутрин
