Ровно 10 лет назад индекс S&P 500 достиг 10-летнего минимума, установленного на символичной отметке в 666 пунктов, что стало рыночным апогеем Великой рецессии и мирового финансового кризиса 2008 года. Что последнее десятилетие значило для инвесторов? Какие уроки, извлеченные из тех драматичных событий, могут быть использованы в будущем?
[photo 44002]
История, берущая свое начало весной 2009 года, в лучшем случае, вызывает смешанные чувства. Американский рынок акций находится намного выше максимумов, достигнутых перед обвалом десятилетней давности. В то же время фондовые индикаторы других развитых и развивающихся рынков находятся ниже тех вершин.
Несмотря на кажущуюся сильную динамику индекса S&P 500, продемонстрированную за последние 10 лет, на самом деле его долгосрочная доходность довольно скромная. Кроме того, спорные оценки вызывает и следующий факт: финансовый кризис и Великая рецессия сделали взаимосвязь между ФРС и ценами на финансовые активы еще более крепкой.
Конечно, прошлые показатели не гарантируют будущих результатов, но то, что произошло с 2009 по 2019 г., глубоко характеризует сегодняшний инвестиционный климат, а сравнение его основных параметров с аналогичными показателями 10-летней давности может приоткрыть завесу тайны над будущей динамикой рынков и мировой финансовой системы в целом. В связи с этим рассмотрим следующие 3 ключевых момента.
1. Только американские акции демонстрируют положительную доходность со времени предыдущей вершины мирового рынка акций, достигнутой в 2007 году. Ключевые индексы остальных стран почти 12 лет спустя остаются в минусе.
S&P 500 сейчас на 80% выше исторического максимума, установленного в октябре 2007 года, несмотря на последующее падение более чем на 50% до минимумов, установленных ровно 10 лет назад.
Индекс MSCI EAFE (развитые страны, исключая США) на 25% ниже своих максимумов октября 2007 года. Фондовый индикатор снизился на 59% с вершины 2007 года до окончательных минимумов 2009 года, но с тех пор и до настоящего времени показал годовую доходность только в 6,4%, тогда как среднегодовой рост S&P 500 за последнее десятилетие составляет 14,3%.
Настоящим шоком является то, что индекс развивающихся рынков MSCI EM сейчас на 24% ниже своих октябрьских максимумов 2007 года. Акции EM упали на 62% с той вершины и до низа 2009 года, но с тех пор росли всего на 7,2% в годовом выражении.
Вывод: географическое расхождение динамики фондовых рынков имеет некоторые объяснения, потому что любое размещение средств в неамериканские акции, начиная с периода предкризисных вершин 2007 года, сопряжено со значительными издержками. Многие игроки на повышение, находящиеся за пределами США, утверждают, что возможен возврат к среднему значению для неамериканских акций, однако вопросы «когда» и «за счет чего» остаются открытыми.
2. Несмотря на 10-ю годовщину мартовских минимумов 2009 года, отрицательная общая доходность S&P 500 в 36,6% за 2008 год бросает все еще заметную тень на долгосрочную результативность.
С начала 2009 года до конца 2018 года S&P 500 рос со средней скоростью в 13% в год. Но добавьте результат 2008 года, и уже за 11 лет средняя доходность фондового индикатора упадет почти в 2 раза – до 7,2%.
Если же взять 20-летний период, включив трехлетнее снижение индекса S&P 500 с 2000 по 2003 год, составившее 37%, то его средняя доходность в период с 1999 по 2018 г. составит всего 5,5% и только 3% после вычета инфляции.
Вывод: долгосрочная доходность S&P 500 была ужасной, несмотря на выдающийся 10-летний рост от минимумов, установленных в марте 2009 года. Когда инвесторы видят совокупную доходность 5,5% в течение двух десятилетий, они, естественно, ищут недорогие продукты, такие как ETF и алгоритмизированных советников, или инвестируют в альтернативные классы активов, такие как частные и венчурные капиталовложения. Не удивительно, что в последние десятилетия это были инвестиционные истории роста. Если резюмировать второй пункт совсем кратко, то рыночные просадки имеют большое значение, т. е. очень важно, где вы вошли в рынок, инвестируя долгосрочно.
3. Финансовый кризис / Великая рецессия и последующие 10 лет укрепили позиции центральных банков и ключевых монетарных чиновников в западном мире, но также сделали их более зависимыми от рынков капитала, чем когда-либо раньше.
Глубокие рецессии всегда усугубляют политические разногласия, и чем дольше будет продолжаться экономический спад, тем больше времени потребуется для преодоления данных разногласий. Это означает, что правительства менее способны реагировать как на экономические потрясения, так и на возникающее в результате социальное давление, т. к. они приходят к власти посредствам выборов, имея обязательства перед электоратом, и зачастую эти обязательства носят популистский характер.
ФРС и Европейский центральный банк (ЕЦБ) заполнили своими действиями этот «вакуум», образовавшийся в период после 2008 года, и они по сей день остаются «на передовой» и в центре всеобщего внимания, потому что и сейчас практически отсутствует политический консенсус относительно того, как справиться с все еще вялым глобальным экономическим ростом.
Ключевая для центральных банков проблема: денежно-кредитная политика является грубым инструментом и влияет на реальную экономику с отставанием, но она активно воздействует на цены финансовых активов в режиме реального времени. Хотя только около 40% американцев владеют акциями (и еще меньше европейцев), динамика фондового рынка может подорвать доверие потребителей и бизнеса. Мы воочию в этом убедились на примере IV квартала прошлого года.
Другая проблема: глобальные процентные ставки находятся намного ниже докризисных уровней, и это означает, что нетрадиционная монетарная политика (покупка активов центробанками и их раздутые балансы) теперь стала новой нормой.
Вывод: мировые центробанки были необходимой силой, противостоящей большой экономической неопределенности, существовавшей 10 лет назад, но и нынешний (и, вероятно, ближайший) политический климат подразумевает, что они останутся в центре внимания.
Подводя итог: некоторые последствия Великой рецессии были мгновенными и краткосрочными, но большинство из них потребовало годы для устранения негативных эффектов, даже когда рынки акций уже активно восстанавливались. Некоторые из этих эффектов, такие как более низкие долгосрочные процентные ставки, обычно благоприятны для акций.
Но большинство отличительных черт нынешней системы, ставших следствием событий 2007-2009 годов: более высокая задолженность, огромные балансы центробанков и высокая безработица среди молодежи – являются новыми для текущего цикла. Эти факторы риска, а также многие другие, являются долгосрочными последствиями событий 10-летней давности, эффект от возможной реализации которых нам еще предстоит увидеть и осознать.
По материалам datatrekresearch.com
SIA.RU: Главное
