О том, что нужно делать, чтобы тебя пригласили на должность руководителя крупного предприятия, кто сейчас лучше живет – металлурги или золотодобытчики, и зачем совершать экстремальные экспедиции с риском для жизни, рассказывает генеральный директор Иркутского завода тяжелого машиностроения Владислав Лачкарев.

– Как вы оказались на Иркутском заводе тяжелого машиностроения? С какой должности начинали?

– Первое мое знакомство с заводом произошло еще в 2005 году, когда я в составе экспертной комиссии участвовал в разработке стратегии развития предприятия. Видимо, тогда акционеры и обратили на меня внимание.

К тому времени у меня уже был опыт в управлении производством. После института мне удалось поработать на промышленных предприятиях в Бурятии и на Кузбассе. В должности антикризисного управляющего я несколько лет занимался постановкой управления на промышленных предприятиях.

Наша команда «заходила» на конкретные должности проблемных предприятий и выводила их из кризиса. У каждого была своя специализация – зарплата, автоматизация процессов, финансы… Я закончил факультет «Информационные системы» БГУЭП, поэтому специализировался больше на информационных системах. В этом качестве удалось поработать на Тугнуйском угольном разрезе, на карьере «Татарский ключ», на предприятиях «ЕвразХолдинга» в Новокузнецке и на «Коршуновском ГОКе».

Приглашение возглавить ИЗТМ поступило в январе 2008 года – как только я ушел из Правительства, тогда еще Администрации Иркутской области (с должности руководителя департамента по развитию малого предпринимательства, – прим. ред). Предложение было очень неожиданным, но я подумал – лучше жалеть, если не получится, чем потом жалеть, что не попробовал.

При этом нельзя сказать, что я из поколения управленцев, которые после института попадают на «кабинетные» должности. У меня есть опыт работы и «у станка» – освоил несколько рабочих профессий еще на «Хайтинском фарфоровом заводе».

– На какой из добывающих отраслей завод сегодня зарабатывает больше всего?

– В год завод выпускает продукции на 1 млрд руб. Наше оборудование заказывают компании из золотодобывающей отрасли, специализирующиеся на горном обогащении и из металлургии. Три эти отрасли приносят примерно одинаковый объем заказов.

Но так было не всегда. К примеру, в кризис металлургия и горное обогащение сильно «просели», предприятия из этих ниш серьезно сократили объем заказов. Зато золотодобытчики, напротив, объемы увеличивали, поскольку в кризис золото росло в цене.

– Сможете вспомнить примерный оборот завода в 2007 году, до вашего прихода?

– Лучше посмотрю документы и скажу точно. Так – в 2007 году завод изготовил продукции на 436 млн руб. То есть с тех пор мы больше, чем на 100%, увеличили обороты. Я бы не сказал, что это сверхдостижение. Можно было и серьезнее нарастить объемы.

Однако производство у нас не потоковое – каждый заказ обрабатывается индивидуально, и каждое изделие заказывается буквально в единичных экземплярах. 

– Одно время вы покупали готовое литье в Китае. Потом посчитали, что более технологичное собственное производство обойдется дешевле. Какие еще технологии позволили оптимизировать производство?

– В Китае мы запустили собственное ультрасовременное литейное производство. А на собственной производственной площадке в Иркутске в 2012 году поставили новую высокопроизводительную газорезательную машину и автоматизировали литейную печь. Кроме того, в рамках сотрудничества с ИрГТУ мы получили новейший пятикоординатный обрабатывающий центр. Это чудо техники – единственная машина за Уралом, если я не ошибаюсь.

Сейчас разбираемся, планируем отправить на учебу технологов. Будем обучать студентов ИрГТУ работе на этом оборудовании.

– В каком объеме запланированы инвестиции в оборудование на 2013 год?

– В этом году мы подали заявку на реализацию одного проекта, который потребует максимального внимания на ближайшие три года. Речь о совместном с ИрГТУ проекте  «Разработка и организация серийного производства параметрического ряда высокоэффективных ресурсосберегающих флотационных машин пневматического и пневмомеханических типов». Если заявка будет одобрена Министерством образования и науки, то общие инвестиции в освоение новой продукции составят более полумиллиарда рублей.

Реализация проекта позволит заводу освоить выпуск новой конкурентоспособной на мировом рынке высокотехнологичной продукции с объемом в среднем более 50 флотационных машин в год. Эти аппараты, по сравнению с лучшими зарубежными и отечественными аналогами, повышают удельную производительность в 1,2 раза, при этом уменьшают удельную установочную мощность в 1,2 раза и снижают стоимость аппаратов в 1,5 раза, а эксплуатационные расходы – в 2 раза.

– Насколько перспективно сегодня добывающее производство?

– А какие еще отрасли в России сегодня работают? Пока есть ресурсы – требуется их добывать и перерабатывать, значит, востребовано и машиностроение.

– Не пришла ли пора переключаться на другие рынки сбыта?

– Мы пока не рассматриваем другие рынки сбыта. Наша продукция и так в основном экспортируется за рубеж – в 17 стран мира. Мы рассматриваем только возможность создавать новое и еще более совершенное оборудование.

– Сами вы никогда не хотели уйти с должности наемного менеджера и открыть собственное дело?

– Много лет занимаюсь собственным бизнесом. И не одним – вкладываю в различные направления. У меня бизнес-опыт и в транспортной логистике, и в мебельном производстве.

Но самый успешный – это IT-консалтинг и производство строительных материалов. Эти два бизнеса действуют до сих пор. Они и позволяют мне участвовать в дорогостоящих экспедициях, к примеру, на Северный полюс или в Гималаи – главное мое увлечение.

Управление же заводом – сложная и ответственная работа с социальными обязательствами, потребность в созидательном труде. К сожалению, в нашем регионе производственных компаний мало, поскольку быстрее и легче здесь «сколотить» капитал на торговле.

– А в какие ниши имеет смысл идти предпринимателям, если не в торговлю? Какие еще свободны?

– Я бы не стал выбирать по принципу – где свободнее. Можно зайти пятым-десятым и стать лидером. «Непервым» быть даже легче. Первый «пробивает» дорогу, следующий – снимает сливки.

Хотелось бы, чтобы в области было больше производства, или хотя бы сервисных компаний. Как правило, малое число последних говорит о том, что местный потребитель еще не «дорос» до качественного сервиса, на котором можно достойно зарабатывать. Видимо, придется ждать, пока «дорастем». А пока многое приходится покупать и заказывать за пределами региона.

Как бизнесмен, я имею определенные принципы: никогда не буду зарабатывать, принося вред здоровью других людей,  на несчастьях, на губительном отношении к природе. Лучше пойду работать простым рабочим, чем продавать алкоголь, сигареты или воровать лес.

– Какие качества, на ваш взгляд, позволяют добиться успеха в качестве управленца? Чем они отличаются от тех, что необходимы собственнику бизнеса?

– Да, это разные роли – собственник и управленец.

Собственник должен быть больше лидером-холериком, он может себе позволить больше рисковать (ведь это его капитал), он может позволить себе «взрываться» идеями, полярно менять направления и т.д.

Управленец же (особенно крупного предприятия) должен быть больше флегматиком, системным менеджером-интегратором, великим конструктором – чтобы скрупулезно строить империю, но помнить, что над ним – стратегия акционеров, а за ним – коллектив.

Очень сложно переключаться между собственником и топ-менеджером. Я для этого разделяю не только рабочее время, но и офисы и даже телефоны: чтобы было четкое разграничение между собственными бизнес-проектами и работой наемного менеджера.

– Наверняка, продолжаете следить за положением малого бизнеса в регионе. Пусть уже и не в должности чиновника...

– С точки зрения бывшего руководителя этого направления могу сказать однозначно – областное правительство многое делает для развития малого и среднего бизнеса в регионе. 

Полноценно работает Гарантийный Фонд, развиваются фонды микрокредитования, финансовая господдержка стала ощутимее. Причем денег на компенсацию затрат по подключению электромощностей, по повышению энергоэффективности, на компенсацию лизинговых и кредитных платежей выделяется больше, чем поступает заявок на конкурсы. 

Значительна и поддержка начинающих и действующих инновационных компаний.

Понимаю, что еще остаются сложности по земельным вопросам, что нужен полноценный технопарк, что нужен инкубатор с промышленными площадями и т.д. Но ситуация сегодня несравнимо лучше, чем была 8-10 лет назад.

– Знаю, вы занимаетесь горным туризмом, альпинизмом. Как это влияет на деловую сферу жизни? Вырабатывает ли качества, которые полезны для ведения дел?

– Я бы сказал, что меня увлекают географические экспедиции, а альпинизм – крайняя степень проявления таких экспедиций. Тур по Непалу, остатки цивилизаций ацтеков и майя – все это сильно повышает уровень развития личности, позволяет переоценивать блага.

Но самое главное – сложности предстоящих и пережитых экспедиций делают текущие проблемы и задачи менее сложными, проще реализуемыми. Если вы считаете, что вам трудно починить крышу цеха имеющимися средствами, подумайте о том, что кто-то сейчас замерзает на высоте 5800 метров в Гималаях

на краю пропасти без спутниковой связи. И сразу поймете, что починить крышу – не так-то уж и сложно.

Естественно, что по возвращении ты ставишь более высокие цели и добиваешься их. Как говорится, целься в Солнце – возможно, твоя стрела не достигнет цели, но полетит выше других.

А еще подготовке к каждой экспедиции предшествуют не только физические и психологические тренировки. Каждое путешествие – повод навести порядок в делах, «подбить счета», потому что на 100% никогда не известно – вернешься или нет.

Но самое приятное в этих экспедициях – знакомства. Там ведь нет случайных людей. Это определенный фильтр: все, кто там встречается, уже чего-то добились в обычной жизни, но ищут большего.

– Можно ли это назвать отдыхом? Или вы отдыхаете как-то иначе?

– Отдых для меня – побыть с детьми, съездить на Байкал с душевной компанией, посидеть у костра. Да просто побыть дома – уже приятно.

Никита Змановских, Газета Дело