Иркутск в архитектурном плане часто сравнивают то с Санкт-Петербургом, то с Москвой и даже с Парижем. А как на самом деле выглядит столица Восточной Сибири? Какие исторические события и архитектурные направления формировали облик города? Чем он отличается от других, как развивается сейчас и каким современным трендам соответствует? Об этом мы поговорили с представителями архитектурного сообщества Алексеем Бельковым, руководителем иркутского филиала ООО «СТБ Проект», и Андреем Петровым, директором по развитию бизнеса Semrén & Månsson в России.

Большой пожар как архитектурная веха 

– Иркутск, как многие исторические города, которым больше ста лет, начинался с деревянной архитектуры. И это было вполне естественно, потому что людям, осваивающим Сибирь, нужно было быстро строить жильё и общественные объекты, а другого доступного материала, кроме дерева, на тот момент здесь не было, – пояснил Алексей Бельков, говоря об особенностях архитектурного прошлого Иркутска.

Деревянный облик центральной части города (от места, где раньше располагался Иркутский острог, а сейчас находится мемориал «Вечный огонь», и до современной улицы Карла Маркса, бывшей Большой) формировался почти две сотни лет, поэтому, когда в 1879 году случился большой пожар, от неё практически ничего не осталось.

– Именно это событие можно считать определённой вехой в формировании архитектурного облика города. Это первый шаг, когда Иркутск начал видоизменяться, то есть исторический центр города в архитектурном плане начал формироваться практически с чистого листа, стали появляться каменные постройки, – считает Алексей Бельков. – Кроме того, особую специфику Иркутску придавало его расположение на транспортной артерии: сюда приезжало много людей с запада и с востока, с разной культурой, поэтому и архитектура здесь была тоже разная. Город получился несколько хаотичный, и в этом плане мы чем-то близки к Москве, которая тоже довольно хаотично застраивалась от своего исторического центра.

Из авангарда – в сталинский ампир

После Октябрьской революции 1917 года в России стал развиваться советский авангард и конструктивизм и в городской в архитектуре произошёл пересмотр «ценностей». Для нового времени были характерны упрощенные формы как противопоставление зданиям с большим количеством декора, колонн, отделки, пилястр. Авангард убрал все эти излишества, как некий нож.

Но Иркутск, видимо, в силу своей удалённости от центра России, не так сильно попал в этот тренд, и объектов в стиле советского конструктивизма, по словам Алексея Белькова, в городе построили буквально единицы. Одни из них – дом на углу улицы Литвинова и Пионерского переулка да здание на ул. Российской, где находилась гостиница «Сибирь».

– По сути, Иркутск сразу перескочил в классическую сталинскую архитектуру, или так называемый сталинский ампир, когда в моду опять вошли колонны и богатые элементы декора, – считает эксперт.  

Иркутский архитектурный «пирог»

Очередной слом в градостроительстве произошёл уже на рубеже 50-60-х годов ХХ столетия, когда началось массовое строительство хрущёвского периода.

– И эти вехи очень хорошо просматриваются в облике города: вот исторический центр с классической архитектурой, затем – после Карла Маркса – деревянные дома, которые остались ещё от XIX века, и за ними резко начинается типовая застройка хрущёвками. Иркутск в этом плане похож на пирог, где архитектура складывалась как слои, – отмечает Алексей Бельков.

Кроме того, с середины ХХ века город активно развивался как промышленный центр, что требовало значительного прироста населения. В связи с этим начали формироваться районы-спутники: Ново-Ленино, Юбилейный, Марата, Рабочее, Университетский, Первомайский, где тоже во главе угла стояла борьба с излишествами.

– Здесь строили типовые дома по типовым проектам, правда, иркутские архитекторы старались хотя бы планировочно расположить их как-то не банально, – уточняет эксперт.

От мирового уровня до упадка

При этом в истории иркутской архитектуры второй половины ХХ века есть один период, который местные эксперты считают даже всемирно значимым. Это 70-80-е годы, когда главным архитектором города работал  Владимир Павлов, который, по сути, создал на тот момент современную архитектурную школу Иркутска.

– До сих пор удивительно, как в годы засилья типовой застройки обычными пяти-, девятиэтажками Павлову удавалось создавать объекты, в которых не было абсолютно ничего типового, причём в самых ключевых локациях в городе, – комментирует Алексей Бельков. – Среди них, в частности, жилые дома на бульваре Гагарина и Нижней Набережной, на улице Байкальской в районе кольца, а также дом-корабль в микрорайоне Солнечном. Павлов задавал определённый тренд и был абсолютно на уровне с прогрессивными мировыми архитекторами, которые строили тогда в Европе, Америке, Японии.

А вот в Иркутске 90-х, по мнению эксперта, ничего неординарного не происходило: люди уезжали, строительная индустрия находилась в упадке. Да, были локальные интересные  объекты, которые пытались создавать ученики Павлова – Стегайло, Козак, Третьяков, Юшков, Григорьева, Колесников. Например, известный проект Третьякова – дом с башенками на Нижней Набережной,  яркий объект Стегайло – угловая высотка с колоннами на пересечении улиц Советской и Красноярской.

– Но это была точечная застройка, а в целом как такового формирования города не происходило, – констатирует Алексей Бельков.

В погоне за квадратными метрами

Изменения произошли в начале 2000-х годов, когда в стране наметился подъём экономики, и в Иркутске развернулось массовое жилищное строительство, появилось много застройщиков.

– Правда, если поначалу они создавали объекты, пытаясь вписать их в существующий ландшафт, то позже все вдруг перешли на 16-этажные дома, что, на мой взгляд, не всегда и не везде было уместно. Позитивным примером такой застройки я могу назвать ЖК «Зеон» и расположенный рядом бизнес-центр в районе улицы Байкальской, где получился микрорайон с необычной архитектурой, – считает Бельков. – Но в целом это был период выжимания максимального количества квадратных метров из площадки, строительство 16-этажных каменных мешков, где неуютно и некомфортно жить.

В противовес им было строительство коммерческих нежилых объектов, современных торгово-развлекательных центров, которые, в том числе, проектировал СТБ-проект.

– Это крупные знаковые объекты, за архитектуру которых нам не стыдно. Они наряду с жилой застройкой формировали облик разных районов города, – отмечает эксперт.

Туристический потенциал как приоритет в градостроительстве

Размышляя об архитектурном будущем Иркутска, Алексей Бельков признаётся, что сейчас архитекторы находятся на перепутье: а что дальше? Продолжать в том же виде строить жильё? Наверное, уже нет. К тому же, появились застройщики, которые начали создавать не просто каменные джунгли, а объекты с другой архитектурой, а главное – с другой средой. Строительство коммерческих объектов тоже под вопросом. Например, торгово-развлекательных центров, по мнению эксперта, в Иркутске уже достаточно в каждом районе города.

– Я, как архитектор, градостроитель, уверен, что Иркутск никогда не будет промышленным центром. В этом направлении будут развиваться Братск, Усолье-Сибирское, Шелехов, но не Иркутск. Попытка создать здесь заводы ни к чему не привела. Город притягивает сюда людей как некий финансовый, административный, торговый хаб, а в настоящее время его туристический потенциал должен стать приоритетом для дальнейшего развития. Это  может стать локомотивом и потянуть за собой экономику региона, – говорит Андрей Бельков. – Но для этого нужно изменять и преобразовывать среду города. Не столько делать какую-то новую застройку, сколько менять то, что уже есть: благоустраивать общественные пространства, приводить в порядок дороги, тротуары, скверы, освещение, дома, которые стоят в неприглядном виде, возрождать памятники архитектуры. И вот здесь должно быть сосредоточение интересов и города, и бизнеса по созданию современной инфраструктуры и её наполнению. В этом смысле новый посыл развития комфортной городской среды создаёт компания Эн+.

Кстати, компания развивает города с момента своего создания предпринимателем Олегом Дерипаской. Именно он определил это направление как одно из приоритетных в социальной политике холдинга.

Архитектура от мировых мэтров: фокус на человека

Как сейчас в мире развивается архитектура? Эксперты отмечают, что если раньше её формировали различные стили: классицизм, советский авангард, послевоенный модернизм, хай-тек 70-х, позже – деконструктивизм, то начиная с двухтысячных и по настоящее время тон задают мировые мэтры: Норман Фостер, Фрэнк Гери, Тадао Андо, Кенго Кума и т.д. На сегодняшний день, по сути, нет какого-то определённого общемирового архитектурного стиля, но при этом все архитекторы, создавая свои объекты, формируют среду, в которой находятся люди.

Если создаются какие-то объекты, то они должны быть не сами по себе, а вписаны в среду. Это в том числе соответствует современному тренду на экологичность, когда строятся здания из экоматериалов, с высокой энергоэффективностью, озеленением, возобновляемыми источниками энергоснабжения. То есть архитектура должна максимально способствовать тому, чтобы человек жил в гармонии с природой.

– Мы, как представители архитектурного бюро со шведскими корнями, глубже всего погружены в тенденции Северной Европы, а здесь один из главных принципов в градостроительстве и архитектуре заключается в фокусе на человека, – комментирует Андрей Петров.

Этот принцип, по словам эксперта, включает в себя множество аспектов, в том числе экологию, безопасность, благоустройство, но прежде всего речь идёт о создании комфортной и разнообразной среды для жизни. Необходимо, чтобы функция и форма находились в гармонии. Скандинавский дизайн отличает сочетание эстетики, функциональности и эргономичности. В результате формируются пространства для качественной жизни во всех её проявлениях.

Эстетика и философия устойчивого развития

– Ещё один основополагающий принцип, широко распространившийся по миру, – это устойчивость (sustainability). Здесь речь идёт о том, что каждый проект направлен на решение конкретных задач, выполнение которых обеспечивает экономическую, экологическую и социальную устойчивость того или иного сообщества, состоящего, например, из сотрудников офисного центра или из соседей по жилому комплексу, из учащихся и преподавателей школы или из подопечных дома престарелых, из жителей того или иного района или даже всего города, – отмечает Андрей Петров. – В результате появляется архитектура, которая выдерживает испытание временем в экономическом, социальном, экологическом и даже в энергосберегающем смыслах.

Этой концепции полностью соответствует преображение Цесовской Набережной в Иркутске, где, в том числе, планируется строительство жилого комплекса с общественным пространством от Кенго Кума.

– Моё личное знакомство с данным проектом было кратким, но даже за этот период удалось прочувствовать созвучность идей Кенго Кума и нашей философии. Здесь чувствуется внимание к человеку, его связи с природой. Проект предполагает использование натуральных материалов, подчеркивающих уникальность сибирской природы, в том числе применение в строительстве дерева – это восходящий тренд и в Скандинавии. Нам созвучно решение привнести больше природы в город, сделать центральную набережную любимым местом досуга для всех горожан. При этом очевидно, что продуманы и утилитарные вопросы: безбарьерная среда, энергоэффективные решения, учтены интересы локального бизнеса. Отрадно, что проекты такого уровня всё более востребованы в России,  – прокомментировал Андрей Петров.

Новый импульс иркутской архитектуры

Ещё один тренд современной градостроительной архитектуры – реконструкция исторического наследия, и в него очень чётко вписывается восстановление комплекса Курбатовских бань, которые находятся на той же Цесовской Набережной.

Там же строится деловой центр Эн+ в стиле нового минимализма, который характеризуется чёткими, часто кубическими, формами, обилием стекла, и панорамных окон. Кроме того, на набережной уже практически готовы два промобъекта, соответствующие ещё одному направлению в новом прочтении – индустриальному стилю.

– На мой взгляд, четыре современных тренда, которые вписаны в одну Цесовскую Набережную – это придание нового импульса развитию иркутской архитектуры, благодаря чему может начаться какая-то «движуха», какая-то новая жизнь. Это попытка сделать в Иркутске то, что не отстаёт от мировых трендов: знаковые объекты, которые сейчас ещё называют открыточными, топовыми, и которые станут большим плюсом туристическому потенциалу города. Важно то, что они строятся не локально, вокруг формируется комфортная среда, то есть идёт комплексное развитие территории, чего Иркутску как раз не всегда хватает, – сделал акцент Алексей Бельков.

Наталья Горбань